Высокая цена низких результатов

Круг возможностей ЕГЭ ограничен

Начиная доклад, директор Центра оценки качества образования Галина Ковалева заявила: «Круг возможностей ЕГЭ ограничен. На сегодняшний день нам нужна система оценки качества образования, одним из элементов которой будет данный вид экзаменов. При правильном подходе Единый госэкзамен может дать богатейшую информацию. Но обсуждать его нужно на профессиональном уровне и только после введения в штатный режим».

Двое создателей Единого государственного экзамена – бывший руководитель Рособрнадзора, ныне вице-президент РАО Виктор Болотов и бывший министр образования, ныне ректор РУДН Владимир Филиппов – дружно поддержали эту точку зрения.

«ЕГЭ не является универсальным инструментом оценки качества знаний. Он займет в конце концов свое место в системе, – заявил Болотов. – Но проблема в том, что сегодня многие руководители образования возлагают на данный вид экзамена не его функции».

«На ЕГЭ вешают очень многое, – горячо подтвердил Владимир Филиппов. – И это неправильно. Он занимает только одну из семи позиций в оценке качества образования».

«Несомненно, Единый государственный экзамен относится к одному из важнейших элементов современной социальной инфраструктуры, – подчеркнула директор Института развития образования ГУ–ВШЭ Ирина Абанкина. – Страна не может себе позволить не иметь ЕГЭ. Конечно, он должен быть дополнен многими элементами.

А какими – необходимо обсуждать».

На семинаре выяснилось: если до решения президентской комиссии руководители образования рассказывали общественности о том, что может Единый госэкзамен и для чего он служит, то теперь они дружно объясняют, чего он не может и чему не служит.

Итак, ЕГЭ не служит для…

...для принятия управленческих решений

«Введение ЕГЭ в штатный режим открывает новую страницу в истории педагогических измерений в России, – отметила Галина Ковалева. – Это позволяет нам регулярно получать информацию о качестве общего образования в стране и отдельных регионах, а затем на ее основе принимать взвешенные управленческие решения. Вся страна занимается тем, что использует результаты Единого государственного экзамена.

Но при этом следует помнить: он дает нам только часть информации. Чтобы интерпретировать его данные в региональном контексте, нужно иметь в распоряжении еще много важных сведений: например, о количестве часов, отведенных на преподавание того или иного предмета в школах, об особенностях ОУ на данной территории, условиях организации учебного процесса в них».

Директор Центра оценки качества образования подчеркнула: на сегодняшний день корректное сравнение результатов по регионам, муниципалитетам и образовательным учреждениям можно проводить только после Единого госэкзамена по русскому языку (поскольку это самый распространенный вид итоговой аттестации в форме ЕГЭ).

Что касается данных, полученных в ходе ЕГЭ по математике, то принимать обоснованные управленческие решения на их основе можно лишь в тех регионах, муниципалитетах и ОУ, где этот экзамен сдали не менее 95% школьников.

«По остальным предметам данные Единого госэкзамена не вправе служить для принятия управленческих решений, – заявила Галина Ковалева. – Руководители образования могут прийти к единственному решению по итогам этих экзаменов: помочь учебным заведениям, показавшим низкие баллы. Хочу сослаться на вышедшую недавно книгу “Высокая цена низких результатов”. В ней анализируются итоги национальных экзаменов в разных странах, а далее дается прогноз экономического развития этих государств в зависимости от того, какой процент детей получает низкие баллы на национальных экзаменах.

В среднем около 20% школьников по всему миру не выдерживают национальных экзаменов. В России, как мы знаем по результатам ЕГЭ, ниже базового уровня находится более 20% выпускников. И это серьезная проблема. Рано или поздно она окажет влияние на экономическое развитие страны. Нам необходима углубленная работа с детьми, получившими низкие баллы на ЕГЭ. Ведь она, как свидетельствует мировой опыт, дает и важный экономический эффект».

«Действительно, следует воспользоваться получением этих данных в ходе Единого госэкзамена, – подчеркнул Владимир Филиппов, – чтобы понять, как в дальнейшем расходовать средства на образование. Я думаю, надо выделить серьезные деньги школам, показавшим невысокие результаты».

…для оценки работы региона

«Единый государственный экзамен не собирает сведений об образовании на региональном уровне, – сказала Галина Ковалева. – Хотя с методологической точки зрения очень интересно сравнивать образовательные достижения регионов по каждому предмету.

Есть субъекты Федерации, в которых до 20% учеников не достигли минимальной границы на ЕГЭ по математике. Выделяются регионы, у которых на том же экзамене до 40% детей показали результаты достаточно высокого уровня. Это вызывает интерес и к самому субъекту РФ, и к его опыту.

Получение данных о результатах ЕГЭ дает возможность самим регионам проанализировать свои достижения. Но при этом руководители образования не должны забывать: лучшие результаты показывают хорошо обеспеченные школы. Поэтому даже в пределах одного города, например, Санкт-Петербурга (где образовательные учреждения сильно отличаются друг от друга по финансированию), дифференциация весьма заметна».

Галина Ковалева отметила и другое: дилетантство в использовании итогов ЕГЭ приводит к неверным выводам.

«Для анализа Единого госэкзамена нужна серьезная научная работа, – сказала она. – Даже если мы возьмем такую простую, на первый взгляд, вещь, как сравнение его результатов по годам. Нельзя просто накладывать средние баллы одного года на средние баллы года предыдущего. Мы не получим корректных данных.

Разработка специальных моделей, которые позволят нам сравнивать итоги ЕГЭ разных лет, – дело будущего. На такие профессиональные исследования пока не хватает финансирования. Что до 2009 года, то не были даже выделены средства на научно-методическое обеспечение обработки модельных заданий».

«Необходимы развернутые исследования по содержательной интерпретации результатов, получаемых в ходе ЕГЭ», – согласился вице-президент РАО Виктор Болотов.

…для аттестации школы и учителей

Негативную оценку всех выступавших на семинаре вызвало ноу-хау одного из районных управлений образования Нижнего Новгорода: буклет, в котором все школы района выстроены по рейтингу. Единственным источником для такой классификации стали результаты ЕГЭ.

«О том, что нельзя составлять рейтинги образовательных учреждений на основании данных Единого госэкзамена, я писал, будучи руководителем Рособрнадзора, – заявил Виктор Болотов. – Этот буклет являет собой еще один пример того, как делать не нужно.

Очень хорошо, что все больше людей понимают: аккредитация школ по измерительным материалам ЕГЭ невозможна. Однако за годы эксперимента уже сложилась определенная административная практика интерпретации его результатов: она, к сожалению, сводится лишь к манипулированию средними баллами и к выстраиванию соответствующих рейтингов. Этот подход не просто ошибочен. Он может породить опасные последствия: например, стремление школьных, муниципальных и региональных властей добиться повышения среднего балла ЕГЭ любой ценой.

На мой взгляд, чтобы адекватно оценивать учебные заведения, надо разворачивать дополнительно к Единому госэкзамену программу научных исследований данных, получаемых в ходе государственной аккредитации школ».

«Оценка деятельности ОУ и учителя должна проходить только с учетом динамики учебных достижений, – согласилась Галина Ковалева. – А результаты ЕГЭ не демонстрируют движения в развитии детей и самой образовательной системы».

«Инициативу Нижнего Новгорода по составлению и публикации рейтинга образовательных учреждений можно оценить негативно, – признал “отец” ЕГЭ, бывший министр образования Владимир Филиппов. – Единый госэкзамен не должен быть единственным источником информации, по которой будут оцениваться школы и учителя. Но я хотел бы обратить внимание на один факт, упомянутый в нижегородском рейтинге: у 38% педагогов района дети не набрали минимальных баллов! Просто представьте себе эту ситуацию. Как, в каких условиях работают эти люди? Уже из этого факта руководители образования должны сделать серьезные выводы».

ЕГЭ в два этажа?

Виктор Болотов рассказал, что большинство членов президентской комиссии поддержали проект разделения Единого государственного экзамена на базовый и профильный уровни.

Это требование было поддержано также ректорским сообществом. Например, в пресс-релизе Российского союза ректоров от 15 декабря 2009 г., в котором намечены основные направления реорганизации данного вида итоговой аттестации, первым пунктом значится: «Ввести разделение ЕГЭ на базовый и профильный уровни по математике… при этом разрешив вузам при приеме учитывать результаты профильной части ЕГЭ».

Сегодня при разработке КИМов (например, по математике) учитываются разные программы обучения: от 4 до 12 часов по предмету. Это делается потому, что каждый вариант Единого госэкзамена представляет собой «два в одном»: служит для проведения государственной (итоговой) аттестации выпускников и для поступления в вузы, предъявляющие к абитуриентам другие требования.

Именно за концепцию «два в одном» разработчики КИМов подвергаются критике с разных сторон: учителя и школы недовольны слишком сложными заданиями, а профильные вузы – избытком простых заданий, не превышающих базовый уровень.

«Когда впервые было выдвинуто предложение разделить ЕГЭ на базовый и профильный уровни, – заметил Виктор Болотов, – о профильной старшей школе в Минобрнауки еще никто не говорил. Сейчас в ряде регионов до 40% образовательных учреждений перешли на профильное обучение.

Президентская комиссия, которая рассматривала итоги эксперимента по ЕГЭ, считает, что у ребенка в будущем должен появиться выбор – сдавать экзамен на базовом или профильном уровне. То есть сначала определить, на каком уровне остановиться по обязательному предмету (русскому и математике), а затем выбрать предметы, которые понадобятся для поступления.

Вузы же получат право решать, засчитывать абитуриенту результаты ЕГЭ базового или профильного уровня. В этом случае выпускники, которые изучали математику по 4-часовой программе, будут сдавать экзамен базового уровня по этому предмету (экзамен для гуманитариев). Де-факто он уже существует».

Государственные образовательные стандарты 2004 г. определяют содержание образования и требования к подготовке выпускников средней школы на двух уровнях – базовом и профильном. Однако по сей день не существует нормативных документов, определяющих, как включаются в КИМы соответствующие задания. Теоретически разделы А и В (с выбором ответа) измеряют базовый уровень, а часть С – профильный. Однако на практике это далеко не так.

«Мы говорим о необходимости разделения ЕГЭ на базовый и профильный, – отметила Галина Ковалева. – Поэтому назрела необходимость пересмотра концепции КИМов. При системе составления тестов профильного уровня нельзя просто так отрезать задания с выбором ответа и сказать, что они измеряют базовый уровень. Эта проблема ставится давно. Я думаю, она будет решена в ближайшее время».

«Введение в ЕГЭ базового и профильного уровней – непростая проблема, – подчеркнула в ходе обсуждения директор Института развития образования Ирина Абанкина. – Базовый уровень – это не только те задания, которые легче. Это другие программы, иные технологии преподавания, необходимость встроить выбор в систему образования, чтобы ученики не в 11-м классе выбирали профиль, а могли бы сориентироваться уже в 7-м.

Стало известно, что в школах, ученики которых набралинизкие баллы по ЕГЭ, большинство детей начинают определять для себя профили лишь после 9-го класса. Получив на руки результаты Единого госэкзамена, многие ОУ начали мотивировать учеников на более ранний выбор профиля: там стремительно идут изменения образовательной стратегии».

В 2009 г. минимальное количество баллов за ЕГЭ определялось исходя из того, как выпускники выполняли задания базового уровня сложности. Успешная сдача частей А и В давала абитуриентам право на поступление в вузы, вне зависимости от того, на каком уровне (базовом или профильном) они освоили предмет. Даже те, кто изучал химию два часа в неделю, получили возможность поступить на профильные химические специальности в вузах. Однако как эти ребята в дальнейшем будут сдавать сессию?

«В этом году, – отметил Виктор Болотов, – минимальный уровень ЕГЭ для поступления на инженерные специальности был занижен просто до неприличия».

«При этом, – подчеркнула Галина Ковалева, – результаты по выполнению каждого конкретного задания оказались даже лучше, чем в прошлом году».

«Когда мы начинали ЕГЭ, факт, что 25% школьников не справляются с базовым уровнем по всем предметам, не мог нам присниться даже в кошмарном сне, – заявил бывший министр образования Владимир Филиппов. – Но в этом году 53 тысячи выпускников овладели базовым уровнем по физике, а бюджетных мест для поступления в вузы, где требуется этот предмет, 150 тысяч. Следовательно, 100 тысяч поступивших базовый уровень не освоили! И это не просто сигнал тревоги. Надо принимать срочные меры. Кого мы зачисляем в вузы?»

«Во многих странах абитуриентов берут в высшие учебные заведения без экзаменов, а потом доучивают до нужного уровня, – отметил Виктор Болотов. – На первом курсе выстраиваются индивидуальные программы компенсации пробелов в образовании, которые обнаруживаются у абитуриентов при поступлении. В России я ни одного такого вуза не знаю. У нас отличников и двоечников учат по одной программе».

Лучшие в России – лучшие в мире

«Почти во всех странах обсуждается вопрос об эффективности международных, национальных и любых других измерений в области образования, – сказала Галина Ковалева. – И Россия не исключение. В ближайшие 10 лет мы должны создать механизм пересчета данных международных исследований, например PISA и TIMSS, и связать их с национальной шкалой. Во всем мире это считается одним из важнейших направлений, поскольку обеспечивает результативность использования этих сведений на разных уровнях».

Сегодня итоги международных исследований PISA и TIMSS вполне соотносятся с той информацией, которую исследователи получают, обрабатывая данные ЕГЭ.

«Согласно полученным недавно результатам TIMSS 2008 года мы не снизили, а даже прибавили баллы в элитных школах с математическим профилем, где математику изучают не менее 8 часов в неделю, – сообщила в заключение Галина Ковалева. – Россия не утратила свой потенциал в области академической математики. Существует даже некоторый (статистически не значимый) прирост в 12 баллов.

Достаточно сравнить с итогами 1995 года: тогда выпускники математических гимназий оказались вторыми в мировом рейтинге после Франции. В 2008 году российские мальчики показали тот же результат, что и в 1995 году, девочки даже значительно улучшили его.

Но не будем забывать: сегодня в России эта группа учащихся (изучающих математику на элитном уровне) составляет всего 3% от всех выпускников. В других странах таких детей – до 20%. Так что по результатам международного исследования мы видим: наша элита по-прежнему выше всех. Но по итогам ЕГЭ нам известно: даже в гимназиях и лицеях с математическим профилем, где выпускники должны были бы демонстрировать весьма высокие показатели, на самом деле не всегда все гладко».

«Мы хорошо учили мотивированных школьников и продолжаем хорошо их учить, – подчеркнул Виктор Болотов. – Но для нас сейчас очень важно позаботиться и о других детях, которые не могут освоить даже базовый уровень. Не будем забывать: каждая страна платит высокую цену за низкие результаты».