Перестройка с образовательным уклоном

Опасные реформы

Те, кто пытался радикально изменить итальянскую систему образования, всегда устраивали себе опасную жизнь.

В 1944 г. молодые люди левых убеждений расстреляли у подъезда собственного дома философа Джованни Джентиле, бывшего министра образования Италии, который провел в 1923 г. реформу образования, носящую его имя.

Джентиле приблизил итальянскую старшую школу к лучшим мировым образцам начала ХХ в. (в том числе немецкому и русскому) и открыл путь для создания во второй половине ХХ в. современной профильной школы. В процессе обучения на определенных этапах сдавалась серия экзаменов, перепрыгнуть с одного на другой уровень было нельзя. Интересно, что уже в ходе этой реформы делались попытки придать итальянской средней и старшей школе большую территориальную доступность.

Фашистскому режиму нововведения Джентиле не понравились: показались слишком элитарными.

В 1978 г. молодые люди левых убеждений расстреляли председателя Христианско-демократической партии Альдо Моро. В 1963 г. с его именем была связана демократическая образовательная реформа: создание обязательной, единой и бесплатной средней школы. Этот образовательный институт открывал любому школьнику прямой путь в лицей, а оттуда – в университет (куда в Италии, так же, как и во Франции, можно поступать с документом об окончании лицея).

До реформ 60-х годов диплом о высшем образовании был обязателен в Италии только для юристов, врачей, инженеров, и потому его имели не более одного процента жителей Апеннинского полуострова.

Многие деятели итальянской культуры тех времен вообще считали посещение университета (и тем более получение диплома) ненужной тратой времени.

Но в 60-е годы, в результате реформы средней школы, итальянцы почувствовали вкус к высшему образованию. Если в 1960 г. в университетах страны обучалось только 268 тыс. студентов, то шесть лет спустя эта цифра уже удвоилась. Доходило до абсурда: однажды в римский университет «Ла Сапьенца», где в 60-е годы могли обучаться не более 5000 студентов, записалось 60 000 человек. Впрочем, диплом получали не более 44-х процентов поступивших. Но даже они в 1968 г. с изумлением обнаружили, что на рынке труда для них нет мест.

Мария Стелла Джельмини – один из самых молодых итальянских министров

Произошедшие в том же году студенческие волнения стали исходной точкой для обсуждения реформы образования.

Впрочем, обсуждение получилось, а реформы – нет.

Требования образовательной общественности к власти свелись (так же, как и в России) к двум взаимоисключающим требованиям:

а) «не мешайте нам жить»;
б) «дайте нам денег».

После 1968 г. правительство, по возможности, давало денег и не мешало жить. Но плодов это не принесло.

В 1998 г. новый министр образования Мария Стелла Джельмини заявила:

«У вас было 40 лет. Но сейчас мы вернулись к 1968 году».

Это означало: теперь все будет наоборот. Ни денег, ни спокойной жизни.

Переключать канал телевизора

В Италии наконец поняли, что финансировать такую систему образования бесполезно. Для начала надо ее перестроить.

Итальянская ситуация очень похожа на российскую. На полуострове расположены несколько мегаполисов (Милан, Неаполь, Рим, Турин), где сосредоточена культурная и экономическая жизнь страны.

Большинство итальянцев по-прежнему живут в небольших городках и деревнях, где их главное занятие – сельское хозяйство.

В 70-е годы был снят смешной и грустный телефильм «Жизнь Чони», в котором прозвучала песенка с таким припевом: «В деревне мы живем, и наше главное развлечение – переключать канал телевизора». С той поры прошло время, появился Интернет, но жизнь в итальянской деревне не очень изменилась.

Сельские школы тоже не стали другими. А их здания изношены так же, как и в России (когда 31 октября 2002 г. 8-балльный подземный толчок тряхнул деревушку Сан-Джулиано в области Апулия, рухнуло лишь одно здание – школа 50-х годов постройки; погибли 27 детей и учительница).

Все эти годы в итальянской школе пытались менять содержание образования: вводили одни предметы и исключали другие (например, «выбросили» религию и латинский язык), но всегда приходили к одному выводу: сумма знаний и культурного опыта, получаемых сельскими и городскими школьниками оказывалась несопоставимой.

Решить проблему качества образования одно время пробовали техническими средствами. О национальном телевидении, которое с момента своего возникновения отличалось просветительским пафосом, говорили, что оно изменило лицо Италии. В 1954 г. родилась итальянская «Телешкола», которая позволила всем, кто оставил учебу после пятого класса, сдать экзамены на диплом о среднем образовании и двигаться дальше, в лицей и университет. Появилась на ТВ и уникальная телепрограмма «Никогда не слишком поздно» – для неграмотных, желавших научиться читать. Эстафету принял созданный для школьников и студентов образовательный канал RAI educational (RAI EDU-1) со множеством превосходных учебных курсов.

На плакате манифестантов написано: «Образование – не коммерция, а школа – не предприятие»

Однако уже в первые десятилетия блестящего итальянского учебного телевидения выяснилось, что ТВ может быть только вспомогательным средством. Главное в обучение – это занятия с преподавателем.

И реформаторы прежних времен вернулись к тому же, с чего начали: где взять этого учителя?

«Верни мою любимую учительницу!»

Изучив новый пакет образовательных реформ, профсоюзы подсчитали: при реструктуризации из итальянских школ будут уволены около 87 тыс. педагогов.

«Это не реформы, а просто урезание бюджетных средств на образование. Правительство убивает государственные школы», – возмутился представитель Итальянской конфедерации труда Доменико Панталео.

Однако суть проблемы в другом.

Обитатели итальянской провинции всегда цепко держались за любую, даже опустевшую школу: чаще всего лишь она дает населению гарантированные бюджетные рабочие места. Случалось и так, что в образовательных учреждениях почти не оставалось детей, но там продолжали вводить новые ставки, якобы для поддержания социальной стабильности в деревне. Пристроенные учителя получали мизерные деньги, однако должность гарантировала социальный пакет, пенсию и т.п.

Так, как-то само собой, в каждом классе итальянской начальной школы в какой-то момент вдруг оказалось по три педагога (и это без психолога, преподавателя музыки и иностранного языка!).

Были даже попытки доказать, что три учителя – старая традиция итальянской школы. В действительности, достаточно перелистать книги классика итальянской детской литературы Эдмондо де Амичиса (1846–1908), чтобы убедиться: в его эпоху учительница была в классе одна, и у нее могло учиться до 50 учеников!

Потом оказалось, что в школы стали устраиваться не только лишние (но все-таки выполняющие свои обязанности) педагоги, но и «мертвые души».

В некоторых южных районах Италии, где сильны традиции семейственности, на работу в Богом забытую сельскую школу практически невозможно попасть. Все учительские места давно расписаны между «своими». А учить детей некогда и некому...

На плакате, с которым прошли по улицам младшие школьники, заявлено: «Нет – единственному учителю (в классе)!»

Однако до «мертвых душ» правительство, кажется, пока не добралось.

Говоря о грядущих сокращениях, премьер-министр Сильвио Берлускони случайно проговорился: «Это же не будет только перевод на пенсию тех, кто достиг пенсионного возраста и должен уступить свое рабочее место».

В России вряд ли можно кого-то удивить цифрой в 87 тыс. работающих в школе пенсионеров. Но наверняка поразит другое: манифестанты в Риме побили витрины из-за реформы начальной школы.

Во время школьного митинга дети маршировали по улицам, скандируя: «Джельмини, не отнимай у меня любимую учительницу!».

Согласно новому закону, в начальной школе остается один педагог (вместо прежних трех), с рабочей неделей в 24 часа и с утроенной зарплатой.

Профсоюзы с возмущением заявили, что итальянские учителя не привыкли столько работать.

При этом утроенную зарплату профсоюз не прокомментировал. А зря.

Когда-то писатель и педагог Доменико Старноне сказал так: «История нашей школы – это, прежде всего, история бедности ее учителей. Бедности с точки зрения экономической, но также образовательной и культурной».

Утроенная зарплата (а это около двух тысяч евро) гарантированно сделает педагога представителем среднего класса, а в провинции – просто богатым человеком.

Излишне объяснять, что учителю после этого уже не понадобится никакой профсоюз.

О том, что итальянская система образования не только не сглаживает культурных противоречий, но и закрепляет социальное неравенство, впервые было сказано в 1967 г., в книге «Письмо к учительнице», написанной выдающимся человеком, создавшим уникальную школу, доном Лоренцо Милани.

Этого флорентийского священника, одного из образованнейших людей своего времени, друга папы Иоанна ХХIII, направили в горную деревушку Барбиана, где на 124 жителя не было ни дорог, ни света, ни воды. Дон Лоренцо открыл школу для местных детей, не надеясь, впрочем, что она «сделает из них хороших христиан, но хороших людей – быть может». (Это утверждение было большой смелостью в те годы, когда занятия в начальной школе начинались и заканчивались молитвой).

Необыкновенный школьный уклад, созданный доном Лоренцо, пробудил в сельских детях страсть к знаниям: ученики вскоре свободно заговорили на нескольких языках – английском, французском, немецком и даже арабском. Под руководством дона Лоренцо они много читали. Школой в Барбиане восхищались, сюда ездили за опытом, здесь были с визитами левые политики. Однако эта образовательная сказка завершилась так, как и следовало ожидать: пришло время продолжать обучение – и учеников дона Лоренцо, явившихся из деревни, отвергли в лицеях.

В Италии, как и в России, питают слабость к историям про самородков-Ломоносовых, но только до той поры, пока они не начинают претендовать на престижный диплом. Так, в 1959 г. итальянское телевидение восторженно рассказывало историю одного паренька (входящего в число 13% неграмотных жителей страны), который сам выучился читать, поступил в лицей, а затем стал изучать в университете биохимию. В 1975 г. вышла книга «Самообразование пастуха» – сенсационная автобиография профессора университета, который сообщил, что читать-писать его выучили только в армии (по этой книге был снят показанный в России фильм братьев Тавиани «Отец-хозяин»).

На плакате, который несет студентка, написано: «Продается государственная школа. Обращаться к синьоре Джельмини: улица Сумасшедших, д. 0».

Когда же настоящие дети из реальной деревни захотели поступить в университет, вопрос был поставлен не столько о качестве их школьного образования, сколько о том, где и на что будут жить в городе эти отпрыски бедных пастухов, как они впишутся в новую культурную среду. Условия обучения в Италии всегда стоили дорого.

До последнего года, пока правительство не поставило книгоиздателям условия переиздавать учебники лишь раз в пять лет, старшеклассники тратили несколько сотен евро в год только на покупку учебной литературы (некоторые итальянские банки даже начали предлагать учащимся и их родителям особую форму потребительского кредита – «на учебники»).

…Книга дона Лоренцо стала манифестом образовательных реформ в Италии. Многое в ней остается актуальным и по сей день.

А дети из деревни Барбиана оказались упорными: они все-таки получили высшее образование.

Только из своего села они уехали. Навсегда.

Нет ничего важнее детского сада

Самым важным этапом образования в Италии всегда считался детский сад и первые классы начальной школы.

Этот период прославил итальянскую педагогику именами Ферранте Апорти, сестер Агацци и, конечно, Марии Монтессори (чей портрет был напечатан на старой итальянской купюре в тысячу лир).

Детский сад вызывает в итальянском обществе такие же бурные дискуссии, как старшая школа – в России. Характерно, что в крупнейшем в ХХ веке телевизионном расследовании, посвященном системе образования, и называвшемся «Школа изнутри» (его провели в начале 70-х журналисты RAI), две из пяти серий были посвящены детскому саду.

Разнообразные системы дошкольной педагогики в Италии иногда приводят к ошибочному утверждению, что данный вид образования в этой стране обязателен и начинается с 3-х лет. В действительности же, с 3-х до 6-ти лет итальянцы могут посещать муниципальные, частные и приходские детские сады, которые называются «материнскими школами» (scuola materna). Эти учреждения не имеют статус образовательных; и их больше на севере страны, чем в южных областях.

Сегодня областные и муниципальные власти нередко дают реформаторам дошкольного и начального образования карт-бланш: в 1992 г. еженедельник «Ньюсуик» назвал такие ОУ, активно работающие с проблемными детьми младшего возраста в области Эмилия, «лучшими в мире».

С пяти до одиннадцати лет итальянцы посещают начальную («элементарную») школу. До 1963 г. это был единственный обязательный этап образования. Как анахронизм остались письменный и устный экзамены по его окончании и аттестат начальной школы (diploma di licenza elementare). С этим документом до 60-х годов можно было устраиваться на работу, не требующую высокой квалификации.

После 1963 г. обязательной для всех итальянцев стала также и средняя школа (scuola media), которую дети посещают до 14-ти лет. Требование ее обязательности было прописано еще в 1923 г. в «реформе Джентиле», но при режиме Муссолини обязательная средняя школа оказалась невостребованной. Сегодня этот этап образования – бесплатный и обязательный (хотя в итальянской конституции говорится только, что «школа открыта для всех» и никто не обязан получать документ об образовании).

После каждого года обучения здесь сдаются испытания по типу «зачет-незачет». Выпускные экзамены в средней школе проходят по итальянскому, математике и иностранному языку – письменно, по остальным предметам – устно.

Дальнейшая система обучения похожа на французскую: школьники переходят в разнообразные профильные лицеи, где до 18–19-ти лет готовятся к сдаче экзамена на аттестат зрелости (Diploma di Maturita) и поступлению в вузы. Начиная с 1998/99 учебного года получаемый ими в лицее документ стал называться Diploma di Esame di State conclusivo del corso di... – и указывается направление подготовки (классического, естественно-научного, лингвистического, технического, управленческого, экономического, а также музыкального и в области искусств).

Старейшие в Европе

В университеты Италии, как и во Франции, может поступить любой, сдавший выпускные экзамены лицея, но до защиты диплома доходят лишь три из десяти поступивших. Обучение в итальянском вузе основано на индивидуальном учебном плане и на консультациях с тьюторами. В течение года бывает три сессии, и каждый студент сам решает, когда и какие экзамены ему сдавать (за исключением некоторых обязательных дисциплин на каждом факультете).

В итальянских университетах становится все больше иностранцев: в 1984 г. их количество не превышало 6 тыс., в 2004 г. – около 200 тыс., а к 2010 г. ожидается свыше 500 тыс.

Выходцы из других стран обычно предпочитают образование в области искусств, находящееся в ведении Министерства образования или Совета по национальному культурному наследию (и относящееся в Италии, наряду со средним профессиональным образованием, к неуниверситетскому сектору).

Крупнейшие итальянские университеты, двадцать из которых были основаны еще до 1600 г., находятся в Риме, Милане, Болонье. Болонский университет является старейшим в Европе, и потому был выбран европейскими странами для места заключения «Болонских соглашений».

Другие старинные университеты располагаются в Парме (год основания – 962); Модене (1175); Перудже (1200); Падуе (1222); Неаполе (1224); Сиене (1240); Мачерате (1290); Флоренции (1321); Камерино (1336); Пизе (1343); Павии (1361) и Ферраре (1391).