Для большинства из нас очень трудно
говорить о смерти. Это объясняется двумя
причинами. Одна из них психологического или
культурного характера – долгое время этот
предмет был в разряде табу. Мы чувствуем, что
подсознательно, сталкиваясь со смертью в
какой-либо форме, даже косвенно, мы неизбежно
встаем перед перспективой собственной кончины,
картина смерти как бы приближается к нам и
делается более реальной и мыслимой.
Помню, когда я училась в музыкальном
училище, у нас был единый дружный коллектив
учителей и учеников. Замечательный
преподаватель «читал» историю на всех курсах,
поэтому знали и любили его все. И вот мы узнаем,
что он умер. Это произошло настолько неожиданно,
что состояние шока длилось достаточно долго.
Назначили день Памяти. Мы были
довольно юными, чтобы представить себе, как это
будет происходить. Чувство тревоги сменялось
ощущением неизвестности, однако ни у кого не
появилось даже мысли о том, что можно этой
ситуации как-то избежать или проигнорировать,
переложить ответственность на других, потому что
тебе страшно. Ведь все вокруг испытывали такое же
чувство.
Несмотря на траур, атмосфера в день
прощания в училище была «светлая». При входе в
холле стоял портрет с черной лентой, ваза с
цветами белый лист ватмана, на котором каждый из
присутствующих мог оставить свою запись, то, чем,
он хотел поделиться с окружающими или то, что не
успел сказать своему Учителю…
На первом этаже стоял гроб с телом,
вокруг которого находилась семья умершего. На
балконе второго этажа расположился хор
дирижерско-хорового отделения, который исполнял
«Lacrimoza», «Dies irae» Моцарта и духовную музыку. В тот
день преподаватель композиции заметил, что есть
дни, когда нужно остановиться, ибо, если ты
пойдешь дальше, то не увидишь главного…
Смерть школьного учителя, как и
человека в любом другом коллективе,
воспринимается как потрясение. Умение достойно
соблюдать ритуалы для такого большого
сообщества, к которому относится школа, – это
«лакмусовая бумажка» сплоченности и желания
делить с коллегами боль. Для каждого, кто
работает в детском учреждении очень важно
«нести» адекватное эмоциональное состояние в
сложной для всех ситуации.
Сегодня учителя способны не только
научить детей специальным знаниям в различных
областях науки, но и сформировать культурный
компонент, одним из которых является соблюдение
ритуалов.
Разумеется, мы можем организовать и
провести праздник, отметить важную дату, но нам
еще стоит многому научиться при отправлении
печальных обрядов, уметь достойно проводить в
последний путь того, кто с нами рядом работал изо
дня в день.
От страха
смерти я, –
поверьте мне, – далек.
Страшнее жизни что мне приготовил рок?
Я душу получил на подержанье только
И возвращу ее, когда наступит срок.
Омар Хайям |
Школьники переживают
потрясение не меньше, чем преподаватели, но
период острого переживания горя у ребенка обычно
короче, чем у взрослого. Уже возникшая ситуация
может стать толчком к пониманию того, что даже с
учащимися начальной школы нужно говорить о столь
запретных вещах, как воровство, ложь, болезнь,
смерть. Этим учитель показывает, что с ним можно
говорить о чем угодно, чувствует себя уверенно и
формирует защищенность у своих учеников. Если же
педагог избегает подобных тем, то ребенок не
делится своими переживаниями, испытывает
чувство тревоги и нередко гнева и агрессии.
Случается, что некоторым детям,
независимо от возраста, требуется помощь
педагога-психолога. В качестве тревожных
симптомов выделяются следующие: длительное
неуправляемое поведение, гнев, депрессия, а также
различные формы агрессии.
Таким образом, разговор о смерти с
психологической точки зрения может
рассматриваться как косвенное приближение к
этому событию, так как люди начинают ощущать
неотвратимость собственной кончины. Чтобы
уберечь себя от такой психологической травмы,
они решают просто избегать подобных разговоров,
насколько это возможно.
Другая причина, из-за которой трудно
разговаривать о смерти, несколько сложнее,
поскольку коренится в самой природе нашего
языка. В основном, слова, составляющие
человеческую речь, относятся к вещам, знания о
которых мы получаем благодаря физическим
ощущениям, в то время как смерть есть нечто такое,
что лежит за пределами нашего сознательного
опыта, потому что большинство из нас никогда не
переживали ее.
Внимание!
В ситуации утраты трудно не только
детям, но и взрослым. Может быть, именно поэтому
мы, педагоги, в такие моменты теряемся, и скорее
просим помощи сами, чем помогаем. Думаем о тех,
кто ушел, о своих отношениях с этим человеком, о
будущей жизни… и из-за этого часто не понимаем,
что происходит с детьми, пришедшими в школу со
своими, не менее (а зачастую и более) сильными
переживаниями.
Наши коллеги из газеты «Классное
руководство и воспитание школьников» целый свой
номер (№ 22/2008) посвятили обсуждению того, как
учителя могут помочь детям, пережившим утрату
близких или знакомых.
В номере:
Психологи Екатерина БУРМИСТРОВА,
Алла ФОМИНОВА и Аркадий ЛЕВИЦКИЙ, много лет
проработавшие в качестве психотерапевтов в
службах психологической помощи, подробно
рассказали о внутренних переживаниях детей, о
том, какие реакции на смерть могут быть в разном
возрасте, и дали ряд конкретных советов.
Доктор педагогических наук
Екатерина АЛЕКСАНДРОВА объяснила, какие
действия педагога (или тьютора) могут помочь
детям.
Психолог Юлия КОРЧАГИНА показала,
как можно вести разговор с детьми после суицида
их сверстника.
Номер 22 газеты «Классное руководство» –
начало разговора о том, как помогать детям в
труднейших ситуациях жизни. Разговора о ценности
жизни с детьми, которым так нужна помощь мудрых
взрослых... |
|