Проектируем модель школы

«Школа будущего»: проект системных изменений

Справедливая, Добрая, Умная, Понятная – такие привлекательные определения характеризуют Школу будущего. Точнее – пока ее модель, работа над созданием которой ведется с 2006 года. На одном из заседаний московского правительства, мэр Ю.М. Лужков поставил перед столичной системой образования задачу разработки проекта «Школа будущего», заметив, что это станет вкладом Москвы в ПНП «Образование». Координация творческого процесса была поручена Московскому институту открытого образования (МИОО). В чем состоит идея модели? Используется ли в развитии проекта опыт зарубежных школ? Каковы дальнейшие его перспективы и что он даст педагогам, детям, родителям? Попробуем найти ответы на эти вопросы.

Не «сады чудес», а реперные точки

Идея формирования российской Школы будущего в Москве состоит в том, чтобы, выделив лучшие образцы существующей практики столичного и мирового образования, выстроить на их основе единую инфраструктуру сначала в столице, а затем и по всей России. Сегодня этот проект позиционируется как общественный, так как к его обсуждению постепенно подключаются родители, сами учащиеся, представители науки, промышленности, финансовых структур. И речь идет не о том, чтобы создать «сады чудес», элитные учебные заведения для избранных, а заложить реперные точки практических систем, которые станут обязательным элементом каждой российской школы через 25–50 лет.

Уже сейчас складываются ресурсные центры. Над ними трудятся (и уже не первый год) ряд успешных московских ОУ. Для того чтобы на основе самых разных направлений выработать единый проект, было решено сформировать несколько линий развития инфраструктуры общероссийской Школы будущего. Среди них такие, как:

• формирование новой информационной культуры и работа ОУ в гипермедиасреде со знаниями и образцами деятельности;

• включение детей в процессы разработки и реализации социальных проектов и исследовательских работ;

• формирование инфраструктуры оценки качества образования и новых принципов управления школой на основе показателей качества и т.д.

С помощью конкурса «Строим школу будущего» были выбраны 15 образовательных учреждений. Все они представили свои модули, прошедшие общественно-научную экспертизу и отвечающие тем или иным направлениям работы (некоторые из них мы обозначили выше. – Прим. ред.).

В настоящее время участники проекта – МИОО, НИИ инновационных стратегий развития общего образования, ряд передовых московских школ – как раз на основе этих направлений определяют и выстраивают рамочные, основополагающие представления о том, какое «лицо» будет у Школы будущего.

Фундамент в обмен на фунты

Если говорить о международном опыте, который, возможно, окажет некоторое влияние на развитие нашей идеи, то в первую очередь стоит упомянуть о британском проекте «Строим школу будущего».

Здесь тоже несколько лет назад задумались о комплексной модернизации ОУ. Но не каких-то избранных, а сразу всех, которых в стране три с половиной тысячи. В результате несложных подсчетов стало ясно, что денег на это потребуется очень и очень много. Поэтому расчетливые англичане не понадеялись лишь на государственные средства, а сразу придумали такую схему, в которой оказался задействованным частный бизнес, то есть инвесторы.

А поскольку школы все-таки отличаются друг от друга, их разбили на три условных категории:

– очень старые в городе или деревне, которые нуждаются не только во внешней, но и во внутренней перестройке;

– старые в городских районах исторической застройки, где нельзя сдвинуть ни одного кирпичика, потому что здание представляет собой архитектурный памятник или же переделка будет стоить бешеных денег, но производить ее все равно необходимо;

– школы, которые нужно построить заново (как говорится, в чистом поле);

Иными словами, получилось три варианта ограничений при выполнении работ: разумное, абсолютное и отсутствие каких бы то ни было ограничений. Далее для каждой из этих категорий составляется определенная система требований по окружающей и образовательной среде, оборудованию и т.д., и объявляется конкурс для инвесторов.

Они могут выбрать любое отдельное школьное здание и представить свою программу его модернизации в соответствии с заранее установленными условиями. При этом заявлено, что в течение 15-ти лет будут переустроены все три с половиной тысячи школ. Вне зависимости от того состояния, в котором они находятся (где-то достаточно только слегка подправить крышу, а где-то придется менять перекрытия, реставрировать фундамент и т.д.).

«Заметьте, правительство на этом этапе не вкладывает в реконструкцию школ ни одного фунта, – подчеркивает один из идеологов проекта «Школа будущего», ректор МИОО Алексей Львович Семенов. – Инвестор следует тому бюджету и тем срокам, которые сам обозначил. После окончания работ, компания, которая их выполняла, получает подряд на эксплуатацию этого здания, допустим, в течение 25-ти лет. Она заключает договора с энергетическими, телефонными, водопроводными компаниями, фирмами, поставляющими компьютеры и отвечающими за их исправность, организациями, осуществляющими уборку зданий.

И вот тут возникает государство, которое начинает оплачивать то, что уже сделано, и ту зарплату, которую получают люди, связанные теперь с учебным заведением. Заметьте: никакой благотворительности нет! Все фирмы, реконструирующие школы, делают это в долг государству, получая впоследствии свои деньги обратно, причем с процентами, официально утвержденными правительством.

Да, государство платит в итоге больше, чем если бы оно само вложилось в модернизацию образовательных учреждений. Но в казне нет такого объема средств, который можно было бы сразу инвестировать, поэтому и платят постепенно. (Кстати, у российского правительства сейчас есть немалые деньги в Стабфонде, но никто даже не думает о том, что их можно использовать подобным образом.)

Наверное, в английском варианте можно говорить о том, что таким образом государство лоббирует определенные компании. Ведь фирма, с одной стороны, подписывается под частные инвестиции, а с другой – под 25 лет гарантированного дохода.

Что касается школы, то она сразу после перестройки отвечает всем современным требованиям и вводится в эксплуатацию с полной инфраструктурой. Обратите внимание: в ней нет сантехника, но зато есть фирма, которая в течение 25-ти лет (!) будет обслуживать ее, отвечая за каждую трубу, которую сама же проложила.

А что происходит у нас? Открыли школу-новостройку. Строители ушли. Как устроены водопроводные трубы, канализация, воздуховоды – никто не знает. Любая такая проблема превращается для директора почти в катастрофу…

Добавлю, что помимо исходного пакета требований к модернизации, по ходу работ возникают также и неформальные предложения от самих управленцев, педагогов, родителей, просто местных жителей и бизнесменов. Возникает попечительский совет, начинается обсуждение каких-то дополнительных планов, которые в обязательный проект не включены.

Скажем, разбить цветник, установить во дворе школы скульптуру, устроить зону отдыха – вокруг развертывается совершенно новая жизнь, появляются продуктивные идеи, благотворительные проекты, потому что это нужно всем, и все хотят чего-то улучшить. Вот так вкратце выглядит суть британского проекта. И мы надеемся, что какие-то его элементы сможем использовать».

На урок с мобильником?

Серьезным вопросом, который обсуждается проектной командой в ходе дискуссий об отдельных элементах Школы будущего, является использование информационных технологий. Ведь в этой области разрыв между традиционной школой и реальной жизнью растет не по дням, а по часам.

Реальная жизнь настойчиво проникает в школу. Да и как может быть иначе? Ведь взрослые работают за компьютером, обращаются к Интернету в поисках нужных сведений, пишут письма коллегам.

Дети же еще быстрее осваивают современные цифровые технологии. Они пользуются сотовыми телефонами, коммуникаторами, мини-компьютерами. Подключаются с их помощью к Интернету, ищут информацию, общаются на форумах, читают книги, слушают музыку… Так стоит ли противостоять этому?

Разработчики проекта «Школа будущего» уверены: есть только два пути. Первый – это борьба. То есть, ужесточение дисциплины, глушение сотовой связи, изменение СанПиНов. Второй – как видится, более продуктивный – интеграция цифровых средств связи в учебный процесс. Иными словами, введение неких стандартных требований к телефонам, подключение их в одну цифровую школьную сеть, возможность использования с определенными целями в ходе обучения.

Не стоит думать, что это совсем невероятно. Как утверждает Алексей Львович, в той же Великобритании уже есть такой опыт в одной из школ, участвующей в проекте «Строим школу будущего». В ней постепенно возникает интеграция персональных коммуникаторов со всей школьной деятельностью.

«В этом ОУ администрация рекомендовала всем родителям приобрести конкретную модель коммуникатора с достаточно большим экраном, нормальной клавиатурой и т.д., – рассказывает Алексей Семенов. – Таким образом, у всех учащихся есть одинаковый инструмент для работы.

В школе все абсолютно бесплатно подключаются к сети, и в процессе обучения имеют право пользоваться информацией, скачанной, например, в том же Интернете. Если возникает такая ситуация, когда ребенок вместо того, чтобы слушать учителя, посылает кому-то смс-ки, англичане говорят: «Это проблема учителя, так как он не сумел увлечь детей своим уроком».

Жестко? Да, возможно. Но, согласитесь, эта ситуация мало чем отличается от той, в которой зачастую оказываются взрослые. Вспомните совещания или конференции. Если докладчик говорит неинтересно, мы перелистываем журналы, читаем электронную почту, если у нас с собой ноутбук. Но как только выступающий начинает рассказывать то, что нам нужно, мы перестаем отвлекаться.

Так и в случае с учащимися. Сделав для них коммуникатор доступным, англичане тем самым постепенно внушают детям, что им надо пользоваться по делу, что свобода не означает вседозволенность. Если же с кем-то возникают сложности, педагоги стараются понять корень проблемы, которая зачастую лежит в семье, окружении, неблагополучной обстановке, а вовсе не в том, что Интернет всегда под рукой.

Иными словами, от доступности беспроводной сети в школе британцы порой переходят к психоанализу, к работе с семьей школьника – то есть, более глобальным проблемам, требующим решения. Разумеется, пока нельзя говорить о массовости подобных явлений, но движение в эту сторону уже началось.

Я убежден, что и мы так или иначе должны интегрировать мобильный телефон в образовательную культуру. Этот предмет стал частью цивилизации, а современная школа не должна находиться вне ее. Отдельная задача, которую надо будет решить – это лишь обсуждение с учащимися норм и правил поведения с телефоном во время их пребывания в ОУ».

Еще одним примером, на котором можно чему-то поучиться, идеологи московского проекта считают открытую два года тому назад Школу будущего в Филадельфии. Активным участником этой образовательной программы выступала компания Microsoft. Деньги на постройку принципиально новой школы выделил город, а вся «начинка» и подготовка педагогического коллектива лежала как раз на Microsoft.

Именно эта фирма составила определенную систему требований к будущим учителям, разработала педагогическую концепцию ОУ, тщательно проанализировала качества директора и всей управленческой команды.

Другими словами, в Филадельфии, в отличие от Великобритании, к Школе будущего подошли не столько со стороны организации образовательной среды, сколько с позиций отбора образованного, современного учителя и грамотных управленцев, умеющих проводить тренинги, нужные проблемные консультации, организовывать деловые игры.

Может быть, есть смысл и в нашем проекте уделить особое внимание повышению квалификации учителей, специальным занятиям с нынешними студентами, обучить их современным технологиям. Ведь именно им и предстоит работать в наших будущих школах...

Делаются перспективные шаги и в Москве. В частности, одной из площадок, где они отрабатываются, является Центр образования № 2030, выстроенный совсем недавно и оснащенный по последнему слову техники. Здесь идет лишь первый учебный год, но уже сегодня можно увидеть ряд элементов Школы будущего. Например, такие, как наглядность и информатизация.

Образовательное пространство в школе устроено по-особенному. Есть комплекс познавательной игры с водой для самостоятельного открытия законов гидростатики и гидродинамики, напольный глобус, мини-лаборатории, где можно проводить эксперименты с электричеством и турбулентностью. У учителей и учащихся имеются ноутбуки, обеспеченные беспроводным доступом к Интернету.

Родители могут узнать об успехах своего ребенка, не заходя в учебное заведение, с помощью единой школьной информационной среды. НИИ инновационных стратегий развития общего образования проводит с учителями образовательные семинары, обучая их основам организационной работы, новым технологиям преподавания.

Возникают и другие модели для Школы будущего. В частности, направление «Обновление содержания образования. Исследовательская деятельность» разрабатывает столичный лицей № 1535. Здесь изучают такие дисциплины, как «Методология научного исследования», «Информационные технологии в исследовательской деятельности», «Индивидуальная исследовательская работа». В лицее даже действует система психологического обеспечения проектной деятельности.

В фокусе внимания и проблема школьного уклада. В этом отношении бесспорным лидером является столичная «Школа самоопределения», где демократическая модель отношений реализуется уже в течение 20-ти лет. В рамках работы в проекте «Школа будущего» здесь планируется:

– отработать переход от преимущественно классно-урочной к пространственной организации школьной жизни;

– составить номенклатуру тем учебных занятий, которые можно проводить в условиях пространств, а не на уроках;

– создать технологию проведения общих сборов взрослых и детей по обсуждению насущных проблем внутришкольной жизни и т.д.

Таким образом, проект «Школа будущего» находится сейчас в экспериментально-пилотной фазе. Но его инициаторы надеются, что скоро они перейдут к некоторому регулярному планированию в рамках общего развития системы образования Москвы. И тогда уже проект, возможно, будет позиционироваться как часть очередной программы «Столичное образование».

Руководители экспериментальной работы рассчитывают, что школы, участвующие в проекте, будут развивать не только свои базовые направления, но и, объединяясь с коллегами из других ОУ, сочетать разные модели друг с другом, обсуждая происходящее и выходя на более системную деятельность.

По мнению Алексея Семенова, именно системность является сегодня главным понятием при обсуждении школьных проблем. «К счастью, в столичных школах-новостройках у нас, наконец, получается выстраивать ситуацию системного проектирования, – поясняет он. – К примеру, я много занимался проблемой информатизации. В частности, моделью школы информатизации, которая представляет собой попытку именно системного проектирования – объединения в образовательном учреждении не просто «железа», а соединение программного обеспечения с повышением квалификации, нормативной базой и выстраиванием модели школы полного дня как необходимого элемента. Подобного рода целостные проекты – это то, к чему мы должны прийти».

Подготовила Яна САРТАН