Мнение законодателя

«Качество работы учителя зависит от четырех факторов»

«С точки зрения образовательной политики, ответ на вопрос: придет ли в школу новый учитель, выглядит очевидно – рано или поздно это произойдет. Но по всем критериям он будет хуже старого, от чего дети пострадают». Такое парадоксальное утверждение прозвучало на международной конференции «Тенденции развития образования: придут ли новые учителя в школу?» * из уст одного из ее участников.   Другие тезисы, выдвинутые выступавшим, были столь же категоричны, печальны и – увы – небеспочвенны. Олег СМОЛИН, заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию и науке, говоря о перспективах российской школы, был беспристрастен.

Я попытаюсь аргументировать свои тезисы некоторыми данными. Начну с результатов опроса общественного мнения, проведенного аналитическим центром Юрия Левады («Левада-центром»). Среди вопросов, которые анализировались, были следующие:

• сейчас детей в школе учат лучше, чем в то время, когда учились вы сами?

  • «да» – 23% (2000 г.), 18% (2006 г.);

• сейчас детей в школе учат хуже, чем в то время, когда учились вы сами?

  • «да» – 33% (2000 г.), 43% (2006 г.).

Можно, конечно, сказать, что люди всегда слегка идеализируют собственную юность, но мне представляется, что полученные цифры, напротив, отражают ситуацию в отечественном образовании.

От чего зависит высокое или невысокое качество работы школьного учителя? На мой взгляд, по крайней мере, от четырех основных факторов:

1. Социальный статус педагога.

2. Уровень фактической свободы в обществе и экономической – в образовании.

3. Культурно-идеологическая обстановка в обществе.

4. Идеология образовательной политики.

Попробуем их проанализировать.

Информации о том, что положение педагога сильно улучшается, в последнее время очень много. И в отношении некоторых регионов это соответствует действительности. Но в целом я убежден, что ситуация с социальным статусом учителя крайне неблагоприятна, и именно она определяет дальнейшую негативную селекцию педагогических кадров.

Вспомню два факта из жизни. В конце 2007 года я беседовал с двумя хорошими знакомыми из омского региона. Сельский педагог, победитель конкурса «Учитель года» (не областного, а федерального уровня), поведал мне, что за декабрь месяц он получил зарплату в три тысячи семьсот рублей.

Второй пример. Достаточно успешному директору сельской школы в декабре прошлого года заплатили учительскую и директорскую зарплату вместе в размере шесть тысяч четыреста рублей. Из них почти две тысячи он отдал в виде штрафа то ли пожарным, то ли санэпиднадзору (у этих инстанций есть свой план по сбору штрафов, легко выполнимый, если брать деньги с образовательных учреждений, которым государство не обеспечивает создания соответствующих санитарных, противопожарных и ряд других условий).

А теперь несколько слов о политике федерального уровня, поскольку в регионах она неодинакова. В частности, разница в уровне финансирования системы образования в отдельных областях уже превысила 10 раз!

Мы все слышали о том, что заработная плата отечественных педагогов выросла в полтора раза. Давайте посмотрим, как эти цифры выглядят с точки зрения независимых экспертов.

В 2005 году зарплата увеличивалась дважды, в общей сложности на 31%. Одновременно цены на товары первой необходимости поднялись примерно на 30%.

2006 год: заработная плата повышалась дважды, в общей сложности на 26%. А по данным Института экономики Российской академии наук цены на товары первой необходимости выросли не менее чем на 25%.

В 2007 году заработная плата осенью стала выше на 15%, и одновременно, по данным независимых экспертов, рост цен на товары первой необходимости составил около 25%.

Обратимся теперь к трехлетнему бюджету. С учетом поправок, принятых Госдумой в феврале во втором чтении, если дальнейшие изменения внесены не будут, за три года индексация заработной платы составит порядка 27%, плюс к этому около 18%, заложенных на введение отраслевых систем оплаты труда.

Таким образом, если говорить о бюджетной заработной плате, мы должны констатировать, что в ближайшие три года произойдет относительное и абсолютное обнищание российской интеллигенции.

Что я имею в виду? Относительное обнищание – это обнищание по сравнению с ростом заработной платы в других отраслях. Ведь согласно заявлениям Алексея Кудрина, зарплата в коммерческом секторе за три года должна увеличиться на 94% (в то время как у учителей – на 27%). Судите сами, как изменится соотношение доходов.

Что касается абсолютного обнищания, легко предсказать, что, во-первых, инфляция будет значительно выше прогнозируемой (напомню: в прошлом году обещали 8,5%, но по официальным данным она составила 11,9%). Во-вторых, все серьезные эксперты прогнозируют дальнейший опережающий рост цен на товары первой необходимости. В частности, согласно трехлетнему бюджету, тарифы на коммунальные услуги должны подняться в среднем по стране на 65%, электроэнергию – на 50%, газ – в два раза.

Так что, если говорить о реальной политике, а не о предвыборных заявлениях, мы не наблюдаем никаких очевидных тенденций по улучшению социального статуса педагога.

Перейдем ко второму фактору. Я убежден, что уровень политической свободы в стране и экономических свобод в образовании напрямую сказывается на качестве работы учителя. Обратимся снова к цифрам. Согласно данным организации «Репортеры без границ» место России в рейтингах политических свобод выглядит следующим образом:

• 2002 г. – 122 место из 156 стран;,

• 2003 г. – 121 место из 139 стран (рядом с Пакистаном, Ираном и Зимбабве);

• 2004 г. – 140 место из 167 стран (рядом с Мавританией, Конго и Украиной);

• 2005 г. – 138 место из 167 стран;

• 2006 г. – 147 место из 168 стран (рядом с Сингапуром и Тунисом);

• 2007 г. – 144 место среди 169 стран (рядом с Афганистаном и Тунисом).

Конечно, все это можно проигнорировать и сказать, что, мол, пусть клевещут…

Но те, кто реально наблюдают российскую ситуацию, в том числе в образовании, вынуждены констатировать, что положение ухудшается. Я сам это заметил во время избирательных кампаний в прошлом году в марте и декабре. Когда приезжал в село, ко мне, как к человеку, занимающемуся вопросами образования, подходили люди и рассказывали про всякие безобразия. Но если я спрашивал, создана ли у них инициативная группа, которой я буду помогать, то слышал в ответ: «Мы боимся!».

В последнее время прослеживаются явные поползновения ввести в образование некую ментальную идеологию. Причем, некачественную не только по собственно ценностной составляющей, но и с точки зрения ее уровня.

Например, чего стоит заявление в известном пособии господина Полякова о том, что суверенная демократия – это идеальная форма политического устройства… Каждый человек, который когда-нибудь чему-нибудь учился и получил высшее образование, знает, что идеальной формы политического устройства просто не бывает!

С моей точки зрения, хороший учитель неминуемо должен быть гражданином. Но современная политическая ситуация этому не способствует.

Третий фактор касается принципиального изменения культурно-идеологической ситуации.

Мы все понимаем, что общество развивается циклично. Но в периоды революционных катаклизмов и постреволюционных исторических ситуаций движение происходит по принципу маятника. И сейчас мы это наблюдаем.

Если прежде отечественная культура (по крайней мере, интеллигенция) все-таки характеризовалась довольно высокой ориентацией на так называемые постматериальные ценности, то в последнее время, судя по опросам, тенденция к этому в России примерно вдвое ниже, чем в государствах Европы.

Попытки заполнить провал за счет православной культуры вряд ли окажутся эффективными. Поскольку само православие превращается в феномен массовой культуры. Я уже не говорю о том, что часто его пытаются насаждать насильственно. Речь о другом.

В чем была сила православной культуры? – Как раз в той самой ориентации на постматериальные ценности, которую в свое время отмечал В.В. Набоков, и о которой можно судить по русской литературе XIX – начала XX века. Сейчас мы наблюдаем парадокс: чем больше в обществе людей, принадлежащих к православной религии, тем меньше приверженцев православной культуры. В смысле утилитарной, непрагматической ориентации.

Ну и наконец, несколько слов об идеологии образовательной политики.

Если верить «Учительской газете», «выступая на конференции, прошедшей в рамках организованного движения «Наши» Всероссийского молодежного форума «Селигер-2007», Министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко посетовал на оставшуюся с советских времен косную систему в своем ведомстве, упорно пытающуюся готовить человека-творца. Ныне, по его мнению, главное взрастить потребителя, который сможет правильно использовать достижения и технологии, разработанные другими». Естественно, газета спросила, где мы будем все-таки брать творцов, но этот вопрос остался без ответа…

В последнее время вообще происходит исчезновение того культурно-социального слоя, который некогда назывался «российская интеллигенция». Кстати, по опросам экспертов, абсолютное большинство считает, что роль ее в нашей стране упала.

Понятно, что задача системы образования заключается в том, чтобы вырастить квалифицированного работника (хотя это, скорее, задача профессионального образования), гражданина страны и, наконец, разносторонне развитую личность. Легко спрогнозировать, что при установке на подготовку квалифицированного потребителя даже потенциальные качества специалиста не будут активным образом приумножаться. Прагматическое приспособленчество, которое наше общество демонстрирует в последние годы, будет формировать гражданина лишь в самой малой степени, если станет это делать вообще.

Вспомним и о том, что прагматический подход к знаниям понижает уровень культуры. По оценкам социологов из «Левада-центра», к высокой культуре в стране сейчас склонны всего 1–2 процента населения!

Что же делать? Есть несколько возможных версий решения данных проблем. И они вполне реальны. В частности, создание специальной программы «Педагогические кадры». Назову сразу некоторые ее элементы.

1. Необходимо отменить единый госэкзамен в педагогические вузы, либо, как минимум, дополнить его испытанием на коммуникативные способности и любовь к детям (надо, наконец, осознать, что не каждый, кто знает математику лучше других  – будет лучшим учителем).

2. Стоит подумать над тем, чтобы резко повысить статус студента педвуза, увеличить его стипендию до прожиточного минимума – то есть, более чем в четыре раза (для сравнения: 20 лет назад стипендия составляла 80% от прожиточного минимума, сейчас, по нашим оценкам, – около 22%).

3. Ввести специальные программы дополнительного образования в педвузах, которые сделают будущего учителя всесторонне развитой личностью (сейчас, по опросам социологов, дети прежде всего требуют от учителя именно этого).

4. Разработать специальные меры поддержки для молодых специалистов (например, служебное жилье, которое по прошествии определенного времени можно было бы приватизировать).

5. Решить ключевую проблему повышения заработной платы и других элементов социального статуса педагога по всем основным параметрам (замечу, что сейчас политика в этом отношении проводится исходя из примитивного понимания принципов: нет кадров – повышаем заработную плату, например, для начала учителю иностранного языка). Но идеология должна быть принципиально иной.

6. Изменить информационную среду в обществе. Наряду с каналом «Культура» нужно повысить долю образовательных передач повсеместно.

Замечу, что такая программа более чем реалистична. Нужно только, чтобы у политической элиты была воля ее реализовать. Но, судя по тому, что мы наблюдаем, ничего не происходит. И поэтому сценарий развития ситуации пока заключается в следующем: новый учитель в школу придет, но дети от этого проиграют…

_______________

* Организатор конференции – Московская высшая школа социальных и экономических наук.