День за днем

Александр ПОПОВ

Дневник директора школы

Продолжение. Начало см. № 1, 3, 5, 9, 10, 11, 12, 16, 17, 20, 22, 23/2007

2.04.2005

Родился в шесть утра, а вечером в город грачи прилетели. Вот уже столько лет живу, а в общество влиться не удается. Может, и салаты мне по этой причине не нравятся, и сложные гарниры не по нутру, букеты тоску навевают. Со стадностью у меня непорядок. Беда в том, что люди там людьми быть не хотят. Называют себя звездами эстрады или еще выше – мегазвездами шоу-бизнеса. Дома величают муравейниками, квартиры – норами. Тянет их обратно на круги Дарвина. Но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Если ты человек, не строй из себя акул бизнеса и не попрошайничай. Партию медведей выдумали. Медведи и спят-то по одному, и все остальное тоже. Я вот рыбам завидую. Им ни пить, ни умываться не надо. Но молчу: чего об этом кричать на всяком углу. Понимаю, что фрукт, но в их компот влезать не намерен.

3.04.2005

В школе со светом беда: все лампочки предпенсионного возраста. Плафоны, те давно на пенсии – трем их, моем, да разве старость соскребешь. Она изо всех углов на детей таращится. Банки, налоговые, суды, прокуратура, главы администраций, депутаты дворцов под себя не жалеют. Почему у нас так детей не любят? Лошадей, собак обхаживают, а дети на правах дворняжек… Тут один депутат соседней школе часы настенные подарил, а они на второй день идти отказались.

5.04.2005

Группе ученых удался невероятный эксперимент. Но не на том свете, который «после», а на том, который «до». Там, где в очереди на будущее толпятся. Им подфартило туда команду подать: «Кто за правду, два шага вперед». Строй не шелохнулся.

– В чем дело? Правда у вас не в моде?

– До правды еще далеко, а вот как на четырех ногах два шага отсобачить, мы пока не в курсе.

Группу сохранили, но ученых там больше нет.

6.04.2005

Если подойти к карте России и поклониться, можно обнаружить православный крестик. Это моя область, где я родился и живу. Бабушка меня крестила втайне от родителей, им не полагалось, они были в партии. С тех пор на глобусе моего сердца наколка – контур Родины, крестик православный и молитва: «Я не под солнцем, я под сердцем».

7.04.2005

Каждое утро, еще до всех, беру у сторожа ключи от классных комнат и иду писать на черных досках белым мелом волшебное слово: «Жить!».

8.04.2005

Дневник – двойник.

– Сим-сим, открой двери.

– Сам-сам открывай.

Вот так и живем, он сим-сим, я сам-сам. Дневник – это игра такая собачья с собственным хвостом. Здесь и соблазн, и смута. Смесь самого с собой и тишины без единой ноты свободы. Дневник – сверхурочная работа, ночное рабство и мозоль на трех пальцах, которыми Господу молятся.

9.04.2005

Я боюсь электричек, там в каждом тамбуре на раздвижных дверях написано страшное: «Не прислоняться». Захожу туда, как в кошмар какой-то. Не хочу, чтобы люди читали это. Однажды пробовал соскоблить, вдруг со спины слышу: «Поезд тронулся, мужик».

Прислоняться друг к другу все-таки стоит, просто так стоять по жизни глупо.

10.04.2005

В садике заставляли ложку брать правой рукой, в школе правой учили писать. Взрослых вынуждали голосовать правой. Я в левой держу стопку, левой глажу детей и женщин, страницы переворачиваю любимой левой рукой. Когда все против, на чьей стороне правда? На моей. Много правды не бывает.

11.04.2005

Человеку до другого человека никогда не дотянуться. Нет таких дорог, да и часы чудачества не чинят. Вот как все махнут на меня рукой, тогда и полечу. Мысли совсем не машут, они меня душат. От тем тесно и страшно спать, мои сны давно не слышат. Жить неудобно, свет болеет тьмой, об уют боюсь обжечься.

Не спится – от списка дел сдавило горло.

12.04.2005

Ну кто я такой? Прилагательные меня покинули, существительные из меня ушли. Кроме глаголов во мне ничего не осталось: встал, умылся, поел, оделся, вышел, здоровался, работал, прощался, пришел, разделся, лег. А если у всех или почти у всех так? Нет, нет, не дай бог, пусть у них будет лучше. Мне не хватает роскоши рук.

13.04.2005

– Зачем тебе лицо?

– Касаться других лиц.

– А зачем тебе лицо?

– Оно заменяет мне слова, когда они отдыхают.

– Зачем тебе твое лицо?

– С ним уходить, там без лица никого не принимают.

– Тогда выключи свет и захлопни за собой двери. Смотри порядок не перепутай.

– А что, разве это важно?

– Ты можешь прищемить полоску света этой дверью.

14.04.2005

Молитвой бабушкиной поделиться хочу. «Больше имени не имей, тяжелая эта нота. Не каждому голосу дано ее произнести. А если произнес, иди с ним до конца. Заслужишь – люди на твоей могиле его напишут. Без званий, без наград, без излишеств. Выше имени ничего нет. Оно как песня, в нем без примесей. Прими имя свое, как знамя Господне. Оно – единственная собственность, в чистоте имя храни, остальное все людям раздай».

15.04.2005

Двойное хвастовство и грех двойной. Да вот соблазн велик. Учитель моей школы победил в конкурсе, завоевал звание «Учитель года». Есть ли моя доля в этом? Есть. Его отец был великим педагогом. Так случилось, что довелось при смерти его присутствовать. Дал там себе слово: доску памятную установить. Всем стоят доски на домах: и архитекторам, и врачам, и ученым. А вот учителю не было доски в нашем городе. Долго место достойное не давали. Добился, стоит доска учителю, и сын его среди учителей лучший учитель.

16.04.2005

– К какому берегу пристать?

– Не знаю.

– А как быть?

– А как река.

– А она как?

– Выбирает, всю свою жизнь выбирает. А между делом и кормит, и поит, и возит, и согревает нас всех.

Вся вода из слез, из вежливости воды не бывает. Не проси и не поперхнешься.

17.04.2005

Несовпадение проявилось рано, осознал поздно. В два года мать от удивления Ленинградом ахнула, обронила меня наземь, наступила от страха. Подумать еще не успела, как поливальная машина окропила живой водой – вот и ожил. А живу не так.

В школе посадили не с той, учили не тому и в неудобное время суток. Главное, и учителку не ту дали. Читать она научила, а петь – нет. А чудеса-то все в песнях, а после стихи. Стихи не страхи, не проходят...

18.04.2005

Образование – это такая зараза, против которой никакие прививки не работают. Его почти не финансируют, а оно функционирует, реорганизуют, реформируют, инновациями уродуют. Другое бы давно развалилось, а этому хоть бы хны. Поставь министром самого никудышного, который ни бе ни ме ни кукареку, а ему, нашему образованию, все по барабану. Образумить образование невозможно. Учитель, что таракан, в любой щели выживет.

19.04.2005

«Требуются уборщицы в коридоры мозгов. Оплата сдельная за мозоли».

«Ищем косметолога, необходимо привести в порядок лица, обветренные сквозняком истин».

«Срочно куплю помаду для губ, обожженных светом невидимых звезд».

– Гадко почему так?

– Гамлет умер.

20.04.2005

– В чем главная беда, учитель?

– Сказок на всех не хватает.

21.04.2005

Во время распада СССР застал ее в классной комнате, она сидела над картой нашей Родины и плакала.

– О чем вы?

– Пятнадцать сирот в один день, а вы спрашиваете «О чем?».

– Что вы имеете в виду?

– Горе одно, а оно неделимо. Не подумайте, что часто плачу, всего второй раз в жизни.

– Извините, а поводом для первых слез что послужило?

– Узнала, что красные пионерские галстуки, как обычный товар, в магазинах продают за деньги.

22.04.2005

У историков нет памяти, они в поисках и спорах. Память – пята поэтов.

В Беслане было одно событие, которое постарались не заметить – забыть. На тот момент в России был единственный мужчина. Убивали детей, матерей, а мужики куда-то разом пропали. Разум и отвага остались лишь у Героя Советского Союза. Имя ему – Руслан Аушев. Больше никто не вышел обменять свои жизни на жизнь ребенка. Детей нет – нет и того дня. В году не 365 дней, а 364. Полный календарь только для круглых дураков утеха.

26.04. 2005

На моем веку были два удивительных Вовы. Учились они в разное время, но оба окончили школу на два года раньше сверстников. Первый Вова – крупнейший программист Германии. Как-то вывез я пару классов на Аркаим бронзовый век копать. Первый Вова там всех достал своими остротами. Вот вечером его и поколотили, и он пропал. Уложил я всех по палаткам и отправился Вову искать. Хожу кругами по степи, кричу, фонариком рыскаю. Повезло мне, споткнулся о него случайно. Лежал он в канавке тихонько и поплакивал в меру своих малых сил. Тяжкое решение принял, все для того приготовил. Связывать это хрупкое тельце я не мог. Сел подле без слов и стал руку обреченную гладить да выслушивать аргументы в пользу смерти. Внутри все холодело, а вот что-то подсказало солнце ждать, оно поможет. А как на горизонте забрезжило, так я и согласился с его доводами уходить. Да, солнышко, спасибо ему, из Вовчика другого человека сделало.

– Вы это зря так говорите, жить все-таки стоит, другой попытки не представят. Любопытно: все тут, а там такого нет и быть не может.

Вот так и живем с тех пор: он там, а я тут. Мне тогда, тем утром, показалось, что солнце улыбнулось мне какой-то невыученной улыбкой. Вечность – это что-то мертвое. Все живое, конечно, как та улыбка на солнце.

28.04.2005

Было бы совсем грустно, если бы второй Вовчик в моей жизни не нарисовался. Шли выпускные экзамены. Дети писали сочинение. Вдруг в мой кабинет врывается в педагогическом ужасе литераторша:

– Такого не бывает, а он слышать не хочет, строчит и строчит.

– Давайте по порядку. Чего не бывает и кто строчит?

– Вовчик ваш на пятую тему «Мой любимый литературный журнал» пишет о классном журнале 11-б в синей обложке.

– Ну и что он там о нем пишет?

– Что каждый день читает его и начитаться не может. Что все остальные журналы в сравнении с этим – чепуха на постном масле. Что делать?

– Читать.

– Что читать?

– То, что дальше напишет.

До сих пор из сотен сочинений этот опус самый любимый. А в глазах учителя литературы я как тогда упал, так и лежу на том же месте.

Счастье – это единственное спасение от жизни. Я за своих Вовчиков счастлив.

29.04.2005

Сегодня явилась делегация от 5-х классов с письменной жалобой на учителя. Говорили долго. В списке элементарных функций директора есть и такая – унитазная. Дискретна она или непрерывна, не задумывался, но по объему непредсказуема. Под конец осипшим голосом предложил сделать ход конем.

– Это как?

– Скажите своему учителю, что директор – человек безобразный. Хотел его выгнать из школы.

– Это как?

– С позорной записью в трудовой книжке.

– Вы шутите?

– Конечно, шучу, вы же его отстояли. Вот об этом можно напоминать учителю сколько угодно.

Не знаю, хватит им ума или хотя бы памяти. Учитель – это самое дорогое и нежное место в школе.

30.04.2005

Если вечером наедине не сделал открытия, завтра к детям нельзя. Они – Колумбы, им клубок усталых знаний ни к чему. Если за день не совершил поэтического поступка, не подходи! Дети – донкихоты, им твои ходы конем без надобности. В педагогике есть один институт – инстинкт.

Продолжение следует