На смену метру и аршину

Школьным директорам дали высказаться

Старожилы говорят, что подобного наплыва участников на заседаниях РОСРО еще не встречалось. Но директора школ там не затерялись. После всех перипетий ЕГЭ попадет в их школы, и они активно использовали предоставленную возможность высказать свое мнение у микрофона и показать, каким они хотели бы видеть единый экзамен.
Надо отметить, что корпоративного мнения директоров школ России на счет ЕГЭ нет. Правда, практически единогласно они выступают за то, чтобы экзамен был обязательным для вузов и добровольным для школьников. В остальном каждый из них имеет собственный взгляд на тот ЕГЭ, какой послужит на благо ученика, родителя, системы образования и государства.

Если есть прорыв, блокада не имеет смысла

Ефим РАЧЕВСКИЙ, директор Центра образования «Царицыно», г. Москва:

– Казалось бы, мне, директору школы, было бы гораздо лучше, чтобы посторонние люди как можно меньше оценивали успехи моих детишек. Но независимый эксперт, которого мы пригласили к себе в школу, убедил в обратном. Ученики 4 «А» класса все до единого окончили учебный год по русскому языку с высокими отметками. Учитель, оценивший их знания в первые две недели обучения в 5-м классе, выявил хорошие знания уже лишь у 85-ти процентов, а внешний эксперт – и вовсе у 65-ти.

По-моему, никогда – ни в советский, ни в постсоветский период – у нас не существовало ни одного объективного измерителя качества обученности детей. В сейфе любого директора лежит печать с двуглавым орлом. Он может поставить ее под «пятерками» и «четверками» в аттестате. Но ректоры не верят в истинность школьных оценок и перепроверяют их на вступительных экзаменах, потому что успешность ученика один учитель измерял метром, другой – аршином. А нет объективности – нет доверия.

ЕГЭ, в его идеальном исполнении, может изменить это. Наше образовательное пространство – это система. А мы с вами знаем, что если в системе есть ряд системообразующих факторов, то изменение хотя бы одного из них должно повлияет на систему в целом.

Какие параметры я предлагаю для этого?

Во-первых, хорошее содержание.

Во-вторых, абсолютно понятная, открытая процедура единого экзамена. Тесты должны быть известны школьникам задолго и находиться в открытом доступе.

В-третьих, обязательное для всех вузов правило принимать результаты ЕГЭ. Если хоть в одном месте есть прорыв, то блокада не имеет смысла. То есть система сможет работать только в том случае, когда она будет одинакова для всех. (Но при этом, естественно, уместна оговорка о вузах со специальными потребностями – театральных, физкультурных и т. д.)

Я думаю, важно, ориентируясь на концепцию и программу профильного обучения, расширить выбор обязательных предметов, не ограничиваясь только русским языком и математикой. Давайте ориентироваться на профиль обучаемого и на тот профиль, который он выберет для себя в вузе. Если ребенок выбрал химико-биологический профиль или гуманитарный, должен ли он сдавать математику? Пусть он сдает два обязательных предмета, но выберет не из двух, а из пяти-шести. Может быть, в Институт нефти и газа как обязательная нужна будет химия, а на филфак – литература или история.

Еще предлагаю ввести систему единого национального оценивания по русскому языку и математике по завершении основной школы, а не 11-го класса. Потому что основы даются там.

Особую позицию занимаю по отношению к экзаменам для детей с ограниченными возможностями здоровья. Дожили же мы до светлого момента, когда в России стали делать лифты для инвалидов! Можно придумать и специальные формы испытаний – щадящие.

И последний момент – портфолио. Победители олимпиад интересны вузам. Но мне тут назвали одного директора школы, который готов помочь своим ученикам тем, что выдаст какие угодно грамоты и дипломы. У меня простое предложение: сделать в образовательной системе единую электронную базу данных по детям, которые победили на олимпиадах, участвовали в конференциях.

При таком ЕГЭ, на мой взгляд, произойдут перспективные изменения. Наконец-то мы получим адекватные оценки образовательной политики федерального, регионального и муниципального уровней. 20 процентов «двоек» на последнем ЕГЭ – это не «двойки» детям, а «двойки» в первую очередь государству: региональному начальнику, Министерству финансов, президенту, в конце концов. А дети – жертвы! (Прошу прощения за эмоциональный всплеск, но я так искренне считаю.)

Граждане реализуют свое конституционное право знать правду про систему. Неверно, когда они думают: «Ну показывают директора школы по телевизору – значит, школа хорошая». Правда же не в этом...

Введение ЕГЭ должно привести к давно ожидаемой реструктуризации, оптимизации образовательных сетей. Не будет расположенных друг от друга в десяти минутах ходьбы трех недогруженных школ, из которых одна не справляется с этой формой итоговой аттестации, взамен станут работать две максимально загруженные и, по итогам объективного измерения, дающие результат школы с адекватным педколлективом.

Обновятся педагогические технологии, которые не менялись за последние двести лет.

Сегодня ЕГЭ не есть идеальный инструмент и его нельзя в нынешнем виде использовать для оценки качества школьного образования. Но отменять из-за этого единый экзамен ни к чему. Надо дискутировать, вносить в него то позитивное, что мы уже наработали, и таким образом развивать.

Ребят, которые не захотят сдавать ЕГЭ, будет мало

Анатолий ПИНСКИЙ, директор средней общеобразовательной школы № 1060, г. Москва:

– Я был и остаюсь сторонником ЕГЭ. Однако, на мой взгляд, сложившаяся концепция единого госэкзамена нуждается в некоторой модернизации. И мне кажется, два основных направления его совершенствования – это добровольность ЕГЭ и вариативность.

Единый экзамен совмещает в себе итоговую аттестацию и вступительные экзамены в вузы. При этом важно понимать, что выпускной экзамен является обязательным для всякого выпускника школы, тогда как вступительный в институт не может быть обязательным, поскольку у нас нет обязательного высшего образования. Отсюда ясно, что ЕГЭ должен быть добровольный.

Если юноша идет в армию и не хочет поступать в вуз, если девушка в юном возрасте уже собралась создать семью, они вполне могут получить аттестат за полную среднюю школу, не сдавая при этом вступительный экзамен в вуз в форме ЕГЭ. Мне представляется, что ребят, которые не захотят сдавать его, будет мало – процентов 12–15.

Недавно директор Департамента госполитики в сфере образования Минобрнауки Исаак Калина высказал опасения: как нам избежать того, чтобы ЕГЭ из прекрасной услуги, предложенной государством людям, не превратился в новую, навязанную государством повинность? Думаю, вопрос о добровольности решил бы этот парадокс.

Кроме того, как известно, сеть вузов «раздута». Об этом даже президент заявил в последнем послании. И, заставляя всех сдавать ЕГЭ, мы тем самым невольно стимулируем выпускников школы поголовно сдавать вступительные экзамены.

Следующий момент – это количество экзаменов. Я предлагаю, чтобы в форме ЕГЭ было три экзамена и ни один из них не был обязательным. Если 99 процентов вузов нуждаются в экзамене по русскому языку, значит, 99 процентов выпускников-абитуриентов сдадут ЕГЭ по русскому языку. Но это будет их выбор, а не обязательный экзамен.

ЕГЭ, я считаю, не должен быть однократным. Необходимо организовать возможность сдачи по предмету не менее двух-трех раз в течение года. Проблема легко решается с введением фактора платности-бесплатности. Наверное, найдутся желающие пересдать экзамены за небольшую плату.

Полагаю, изложенные мной идеи о добровольности и вариативности ЕГЭ помогут снять общественное напряжение.

Фальсификация результатов зачеркивает все достоинства ЕГЭ

Александр ВАЛЕНТЬЕВ, директор Ефремовского физико-математического лицея, Тульская область:

– Я выступаю как практик, который непосредственно принимал участие в подготовке учащихся к единому государственному экзамену. Поэтому у меня есть некоторые наблюдения и предложения.

Есть серьезная проблема – необъективность ЕГЭ. В частности, мне сообщали о фактах, когда за учеников решались задания. В связи с этим мое предложение – Министерству образования и науки выйти в Государственную Думу с законодательной инициативой об уголовной ответственности за фальсификацию результатов ЕГЭ. Или мы решаем проблему, или зачеркиваем все достоинства единого экзамена.

Другую проблему – «неудов» в школе – предлагаю решать, выставляя результаты ЕГЭ в аттестат по 100-балльной шкале.

И, наконец, я не согласен с тем, когда представители мехмата уважаемого Московского государственного университета – большого противника ЕГЭ – говорят, что единый госэкзамен не позволяет отследить способных учащихся. Это опровергают своим примером мои выпускники.

Усовершенствованный ЕГЭ даст возможность получить реальную картину в образовании и привлечет внимание государства к положению учителя, к школе. От двадцати процентов «двоек» мы не избавимся сиюминутно, потому что получены они были не просто так. Столько неудовлетворительных оценок – не только результат качества работы педагога. Это отражение политики государства в области образования.

Подготовила Инна АЛЕЙНИКОВА