Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Управление школой»Содержание №40/2002


ВОСПИТАНИЕ ШКОЛЫ

Симон СОЛОВЕЙЧИК

Не полностью освободились

Педагогика обладает замечательным свойством, я заметил его, это свойство, когда размышлял над книгами Сухомлинского и вдумывался в опыт Фрунзенской коммуны.
Обычно в работах о воспитании желаемые качества ребенка раскладывают по полкам: воспитание коллективизма, воспитание патриотизма, воспитание трудолюбия – и так далее. На каждое из воспитаний такого рода написаны диссертации. Между тем у больших педагогов ничего этого нет. Они ставят перед собой одну высокую, большую цель – и все остальное приходит само собой, об остальном и задумываться не надо.
Макаренко говорил о порочности уединенного средства – нельзя воспитывать, выбрав какое-то одно средство, нельзя верить в него безоглядно. Пример веры в уединенное средство – ремень, наказание, требование. Огромное число родителей свято верят, что ремнем сделаешь все; огромное число учителей верят, что суровой требовательностью всего добьешься.
Но вот уединенная цель – с ней как?
Если родители поставят перед собой одну-единственную цель: никогда не наказывать ребенка и, уж конечно, никогда не бить его – им, родителям, придется измениться. Сами того не замечая, они превратятся в прекрасных воспитателей, потому что вырастить ребенка без наказаний очень трудно.
Цель простая и единственная – не бить и не наказывать. Но для ее достижения придется изобрести столько разных средств, отыскать столько необычных выходов из трудных положений, что отец или мать поневоле становятся творческими людьми, а творчество – лучший воспитатель.
Когда у нас уединенное средство, нам не о чем думать: применяй, и все тут; если результаты получаются негодными – значит, нам достался негодный ребенок.
Когда у нас уединенная цель, мы словно получаем компас, мы знаем, куда вести дело, мы ищем средства, достойные цели.
Сейчас стало модным спорить на тему: цель оправдывает средства – цель не оправдывает средства. Отчего такой спор – понятно: кажется, что у большой нашей страны недавно была высокая цель, но средства для ее достижения применялись ложные.
В самом слове «оправдывает» скрыто указание на негодность средств: доброе средство в оправдании не нуждается. Если цель оправдывает средства, значит, это дурная цель; вот в чем дело – в качестве цели.
Цель должна быть именно духовной, нематериальной. Лишь только вы поставите целью нечто материальное, например, богатство – все равно, для человека ли, для страны ли, – немедленно появится и возможность дурных средств, и мораль в вашу деятельность придется вносить под давлением.
Духовные цели сами собой порождают и духовные средства.
Так становится понятно, почему свобода – духовная цель и почему она может быть единственной уединенной – если пользоваться старой терминологией – целью.
Для страны такая высокая цель – не рынок, не капитализм, не следование западному примеру, не достижение западных или мировых стандартов жизни, а свобода. Свобода в материальной жизни, свобода в духовной, свобода в воспитании людей. Освобождение от партийного гнета было первым шагом, освобождение цен, столь непопулярное, – необходимый второй шаг. Беда нынешнего времени не в том, что освободились, а в том, что не полностью освободились. Инициатива людей еще скованна, а цены несвободны.
Но все сразу не бывает.
У страны ведь тоже есть свобода внешняя и свобода внутренняя. Внешнюю свободу отстояли в Великой Отечественной войне и в бурных событиях последних лет; внутреннюю, духовную свободу придется выращивать десятилетиями.
Об этом все теперь говорят, и лишь ленивый не упоминает Моисея, который сорок лет водил свой народ по пустыне, пока не родились и не выросли новые люди, не знавшие рабства с детских своих дней.
Но будем осторожнее с библейской историей. Нет ли тут оправдания нынешним безобразиям, нет ли стремления все свалить на народ? Снова и снова читаешь в газетах: народ не тот, дайте другой народ...
Я столько раз видел, как меняется человек при перемене обстоятельств его жизни, что не могу поверить, будто бы есть совершенно дурные люди и тем более – дурные народы. Терпение; будем все вместе добиваться свободы, и она сама все сделает и с человеком, и с народом.
Недавно читал о предложении: давайте выдвинем в качестве общей цели нравственную демократию. Кажется – красиво.
Но ведь демократия не может быть ни нравственной, ни безнравственной. Слово «демократия» – синоним слова «свобода», иначе оно вообще ничего не значит. Нравственная свобода? Значит, может быть безнравственная?
Это все равно что социализм с человеческим лицом. Но социализм, бесхозное хозяйство (повторяю, чтобы не быть неправильно понятым), не может быть с человеческим лицом. Сама бесхозность хозяйства – абсурд, и для поддержания абсурда требуется лицо с устрашающей гримасой – нечеловеческое.
Кроме того, нравственность не может быть целью страны. Нравственность – производное от свободного выбора, от свободного творчества, от свободы. Нравственность, моральность, мужество, любовь к людям – все это не может быть воспитательной целью и тем более не может быть объединяющей целью страны и народа.
Опять и опять за красивыми словами скрывается упрек людям и народу: не те люди у власти, безнравственные; не те народы у нас, безнравственные... А давайте мы найдем и призовем тех – и все будет хорошо.
Но это же новая утопия, нелепейшая.

Колонка Симона Соловейчика публикуется по материалам сборника «Воспитание школы». Книгу можно заказать непосредственно в редакции. Для этого необходимо прислать письменную заявку на адрес редакции (в любой форме), с указанием количества экземпляров и обратного адреса.
Стоимость книги с учетом доставки – 46 руб. По вопросам оптовой закупки: тел. 249 28 77.

Рейтинг@Mail.ru