Слова и дела

Иногда возникает ощущение, что какие бы образовательные реформы у нас ни замысливались, их цели всегда кажутся благими и важными, отвечающими, что называется, «злобе дня». По крайней мере, их внешняя декларация и некоторое среднестатистическое восприятие всегда носят благостный характер. Будь то ориентированная на школу идея гармонического развития личности или глобальная общесистемная модернизация образования. Однако всегда ли «личности гармонически развиваются», а система образования становится современнее? Что дает нам основание утверждать, что благие замыслы имеют потенциал воплотиться в жизнь?

Ведомственные заморочки

Понятие «ведомство» трактуется двояко. Широкий смысл – «отрасль государственного управления и система обслуживающих его учреждений». В более узком понимании – «центральное учреждение, возглавляющее какую-либо отрасль государственного управления». Однако в сегодняшней образовательной политике явно видна дистанция между ведомством и государственным управлением. Помню, как на одном образовательном форуме представитель Минобразования обронил фразу: «Мы бы и рады школам помогать, вот только государство денег нам для этого не дает».
Интересно, что корни такой дистанции видны были еще в советское время: когда провозглашалось гармоническое развитие личности, управленческие дела были направлены никак не на личность. Именно тогда и зарождалась ведомственность в ее откровенно сюрреалистическом обличии.
Тогда был такой чуть ли ни основной, характеризующий эффективность работы управленцев, механизм – «поездки на рассогласования». Это когда раз в год чиновники с мест, из региональных органов управления, приезжали в Москву, для того чтобы уточнить объемы финансирования в регионах, а деньги тогда поступали все из Федерации. Причем приезжали не только первые лица образовательного ведомства, но и представители всех остальных – здравоохранения, культуры, промышленности и пр. Возглавлял делегацию председатель областного или краевого исполкома. Для оперативной работы, проведения совещаний ему выделялся большой номер в гостинице «Москва». Вся процедура длилась 10 дней. Сначала региональные чиновники посещали свои ведомственные министерства, а затем все вместе – Минфин. Основная задача – убедить московских чиновников увеличить изначально заданные Федерацией показатели финансирования отраслей в регионах. Если это удавалось сделать, руководители региональных управлений получали поощрение от председателя исполкома.
Основанием для увеличения финансирования являлись вовсе не стратегические ориентиры развития территорий и уж тем более не общественные образовательные потребности. Увеличение финансирования происходило в зависимости от степени заинтересованности московских чиновников. Поэтому и везли в столицу взятки. В Минобразования – продукты питания от шоколадок до рыбы, икры и других полезных для здоровья продуктов, а в Минэкономики что-то покрупнее – одежду, сувениры, иногда просто деньги. Подобная же «схема взаимодействия» строилась между регионами и районами на местах. Так что финансирование образования определялось отнюдь не необходимыми действиями по выполнению тщательно продуманных стратегических ориентиров развития отрасли.
Получается, что ведомство имеет генетические корни в стремлении жить своей, отдельной жизнью независимо от потребностей образовательной действительности. В этом смысле ведомственная образовательная политика обречена на расхождение слова и дела.
Произошли ли сейчас какие-нибудь существенные изменения в системе управления образованием? Появляется ли за словом дело?

Управленцы объединяются

В середине декабря в Саратове при поддержке Института «Открытое общество» состоялось заседание межрегионального совета, куда входят регионы-участники мега-проекта «Развитие образования в России» и регионы-наблюдатели. На совещание приехали администраторы из 27 регионов России. Среди них было несколько руководителей региональных органов управления образованием. Тема заседания была посвящена государственно-общественному управлению в образовании. Председательствовала министр образования Республики Карелия Галина Анатольевна Разбивная.
Региональных чиновников интересовали вопросы: Каков социальный заказ на образование? Как могут государственники взаимодействовать с общественными структурами и инициативами? Может ли существовать и в каком виде общественная экспертиза и оценка образовательных результатов? Какое место занимает государственно-общественное управление образованием в сегодняшней модернизации образования? Какова нормативно-правовая база государственно-общественного управления образованием?
В соответствии с некоторыми приблизительными ответами на эти вопросы должен быть опубликован меморандум прошедшего межрегионального совета.
Но меморандум – штука концептуальная, по этимологии memorandum – документ, фиксирующий то, «о чем следует помнить». Что же реально можно сделать в области государственно-общественного управления?
В Саратове в этом смысле ситуация отличается в сравнении с другими регионами. В области преобладает городское население, что обеспечивает усиленный интерес губернатора к преобразованиям в городе. В Саратовской области сильны традиции инициации проведения реформ «сверху». На автобусных остановках в Саратове до сих пор сохранилась традиция вывешивать местные газеты на специальных стендах, их никто не заклеивает объявлениями, часто можно увидеть людей, читающих вывешенные статьи. Что это – сохранение обычаев советских времен, PR структур власти или желание действительно обеспечить удовлетворение определенной общественной потребности?
Государственно-общественное управление образованием в Саратовской области также стало появляться не без инициатив ведомства. Сейчас в Саратовской области созданы несколько проектов так называемых муниципальных стратегических команд, обеспечивающих становление государственно-общественного характера управления образованием. Кстати говоря, в такие команды входят не только представители системы образования, но и те, чья деятельность непосредственно не связана с системой образования.
Саратовские муниципальные проекты главным образом направлены на инициацию создания общественных структур в системе управления образованием, причем весьма многообразных: Школьный общественный совет, попечительские советы, Педагогическая дума, Муниципальный совет старшеклассников. Большое значение уделяется инновационному климату в системе образования. Здесь пытаются создавать консалтинговые центры, реформировать систему повышения квалификации педагогов.
В Саратовской области полагают, что государственно-общественное управление должно развиваться постепенно: через выстраивание отношений между государственными и общественными структурами, затем через их взаимодействие, а уж потом все это должно привести к изменению управленческих механизмов.
По итогам прошедшего в Саратове межрегионального совета можно сказать, что первые шаги в сторону государственно-общественного управления сделаны. Теперь законодательная норма о государственно-общественном характере управления образованием действительно начинает интересовать региональных чиновников.
Не все так просто
Но тема государственно-общественного управления образованием показалась региональным управленцам наиболее сложной для обсуждения. Если раньше достаточно было решать ведомственные вопросы, ориентироваться на внутрипрофессиональные образовательные представления, то теперь пришлось овладевать новыми понятиями для проектирования системы управления.
Однако декларация государственно-общественного характера управления образованием еще не обеспечивает появление реальных дел, способствующих и развитию образования, и увеличению его общественной значимости.
Как двинуться в сторону реальных дел?
Прежде всего надо разграничить ведомственные интересы и собственно государственные. Если первые направлены на локальные, отраслевые эффекты, то вторые удерживают решение общеотраслевой, правильнее даже сказать – межсферной задачи. Причем это касается не только образования, но и в целом социальной системы. Увеличение налога на ввоз японских автомобилей – государственный интерес, который действительно приведет к кардинальному качественному изменению отечественного производства, или лишь лоббируемое ленивыми ведомственниками важное правительственное решение? Создание препятствий для ввода единого экзамена – государственная забота о благополучии жителей страны или ведомственное стремление вузовцев сохранить действенность своих «честных способов отъема денег у населения»? Одним словом, мы должны видеть и обсуждать, в каких аспектах реформы действительно проявляется ведомственный, а в каких государственных интерес, даже если они переплетены или слиты в единое целое.
Должны появиться новые технологии проектирования социальных реформ, позволяющие с максимальной отдачей использовать затрачиваемые средства. В послевоенное время, например в Европе, активно использовалась технология ЛогФрейм (логическая рамка). Она была специально сконструирована, для того чтобы проследить, насколько эффективно используются затрачиваемые средства. ЛогФрейм позволяет создать план детального соответствия замысла какого-либо проекта и его реализации. Однако в нашей нестабильной действительности мы вынуждены использовать также технологии, учитывающие интересы разных субъектов социальной практики, позволяющие гибко менять планы в зависимости от изменяющихся условий их реализации. У нас в этой области есть сильные отечественные школы организационно-управленческого проектирования. Одна из них – школа Георгия Петровича Щедровицкого.
Основная особенность проектировочных технологий должна состоять в учете многопозиционной ситуации социальных реформ. Мы сейчас движемся очень медленно, создавая обилие советов по вопросам образования. Говорят, что скоро очередной совет будет создан при Валентине Ивановне Матвиенко. Необходимо помимо восстановления лозунга «Вся власть советам!» еще и видеть, что это за власть восстанавливается, какие компетенции у нее появляются, есть ли действительная возможность влиять на кадровую политику, содержание образования, решение финансовых вопросов. Ведь даже в образовании, как справедливо отметил на саратовском совещании Владимир Лившиц, секретарь ЦК профсоюза работников образования, «отсутствует какая-либо общественная сила, защищающая интересы образовательных учреждений» (а не только работников образования).
Кроме того, важным является создание налоговых и иных механизмов, поддерживающих общественный интерес к системе образования. Это, быть может, совсем не так просто, но, как показывает практика, меценатство и попечительство без этого не развиваются.
И, наконец, по словам эксперт в области образования Олега Лебедев, нужно видеть, как скажется то или иное образовательное новшество на непосредственной образовательной действительности, что изменится не только в системе управления, но и в каждой конкретной школе. Если думать об этом, становится видно, от каких управленческих изменений стоит отказаться заранее, еще на этапе их проектирования.
Таким образом, одним из условий соответствия замыслов и действий в образовании является изменение характера управления образованием в сторону его открытости для общественного влияния. Ведь если замысел реформы действительно опирается на общественные потребности, тогда и спрос с его реализации не узковедомственный, а значит, и более открытый и востребованный.
Разрыв между словами и делами пока остается по-прежнему велик. Удастся ли нам что-либо сделать для его сокращения?