ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СТАТИСТИКА

В НАЧАЛЕ БЫЛ ОТЧЕТ

Игорь РЕМОРЕНКО

Ни в одной общественной сфере деятельности, кроме образования, нет такой традиции: начинать работу с отчета. Везде сначала сделают дело, потом отчитываются. У нас же каждый учебный год стартует с заполнения форм отчетности. Мало того что составление расписания, проведение тарификации и много чего еще сваливается на плечи школьных управленцев, так еще и таблицы с пустыми ячейками ждут своего заполнения.

Схема отчетности достаточно проста. Сначала Министерство образования готовит свои предложения Госкомстату, тот их утверждает, потом начинает работать машина штамповки форм отчетности. Большая часть из них спускается на региональный уровень. Там к пакету министерских форм добавляются свои, определяемые специалистами региона, затем все это отправляется в муниципальные отделы образования, после чего рассылается по школам. Эта работа начинается еще весной, однако, поскольку в школах готовятся к проведению экзаменов, реальная суета с отчетами переносится на осень.
Существует три типа отчетных документов:

1. информация, которая подготавливается образовательными учреждениями;
2. информация, оформляемая органами управления образованием;
3. информация региональных органов управления образованием.

Именно последний тип представляется в Министерство образования. Однако движение информации таково, что школы вынуждены составлять не только собственные отчеты, но и предоставлять информацию для муниципальных и региональных отчетов. В частности, это касается вопросов кадрового, материально-технического оснащения школы, распределения ставок и пр.

Таблицы, ячейки, цифры

Каждый тип отчетных документов содержит несколько таблиц. Пресловутый отчет школы (ОШ) ныне содержит “Сведения о выбывших учащихся за прошлый учебный год и лето без окончивших школу (без учащихся классов с ЗПР и недостатками УФР)”; “Сведения о распределении учащихся по языку обучения и по изучению родного языка”; “Сведения об итогах прошлого учебного года” (количество учащихся по классам); “Сведения о классах и учащихся на 5 сентября текущего учебного года”; “Возрастной состав учащихся”; “Кружковая работа учащихся”; “Материальная база школы”; “Сведения об окончивших школу”; “Сведения о логопедическом пункте”. Есть также свободная форма с наименованиями строк и столбцов, произвольно определяемых РОНО (ГорОНО). Общее количество ячеек в таблицах без учета последней формы – 625. Именно столько параметров образовательное учреждение должно показать в основном своем отчете.
Но на этом, как отмечено выше, школьный отчет не заканчивается. Образовательные учреждения должны собирать информацию, обобщаемую муниципальными органами управления образованием. Здесь заполняются такие таблицы: “Сведения о численности и составе педагогических работников общеобразовательных школ” (2 таблицы); “Сведения о дневных общеобразовательных учреждениях” (11 таблиц). К сводному отчету районных отделов образования добавляется специальный вкладыш из нескольких таблиц: “Сведения о распределении учащихся по изучению иностранного языка”; “Сведения об углубленном изучении различных предметов в общеобразовательных школах”; “Сведения о школах с углубленным изучением различных предметов, имеющих отдельные классы”; “Сведения об углубленном изучении различных предметов в лицеях”; “Сведения об углубленном изучении различных предметов в гимназиях”.
Больше всего сводных таблиц в отчетах региональных органов управления образованием. Общее их количество – 20. Несмотря на обилие ячеек, далеко не все школьные данные сводятся в отчеты регионов перед федеральным министерством. Министерство, судя по формату этих данных, уже не интересует количество телевизоров, магнитофонов и множительной техники и многое другое, требуемое в школьной отчетности. Зачем эти данные собирают в школах, остается неясным. Однако количество бассейнов, музеев, тракторов и прочее продолжает приковывать внимание федеральных чиновников.
Каждая из таблиц, заполняемых органами управления образованием, сопровождается предварительным уведомлением: конфиденциальность гарантируется получателем информации. После чего следует текст: непредставление или нарушение сроков предоставления информации, а также ее искажение влекут ответственность, установленную Законом Российской Федерации “Об ответственности за нарушение порядка представления государственной статистической отчетности” от 13.05.92 г. № 2761-1. Вся информация конфиденциальна, но отвечать за нее придется по закону.

Отчет – это выгодно?

Судя по тематике сводных таблиц, может показаться, что собираемая информация действительно помогает органам управления принимать ответственные, полезные для системы образования решения. Например, это касается информации о педагогических работниках, которая вроде бы позволяет тщательно планировать подготовку педагогических кадров в вузах. Известная история – всегда не хватает учителей иностранного языка. Значит, казалось бы, надо увеличить заказ педагогическим вузам на подготовку соответствующих педагогов. Может быть, государство планирует принять какие-либо действия в отношении количества “учителей-мастеров производственного обучения по работе на сельскохозяйственных машинах”, как упомянуто в одной из таблиц. В частности, если наша страна имеет возможности расширения сельскохозяйственных производств и планирует увеличить количество рабочих мест, то тем самым в школах начинает инициировать соответствующую раннюю профессионализацию. В это можно было бы поверить, если бы отчетность действительно ясно указывала на ту или иную область социальных реформ.
Но в отчетах присутствуют такие параметры, которые никак не могут служить основанием серьезных управленческих действий. В частности, что делать с данными о количестве старших вожатых, оплачиваемых по системе ЕТС? Или зачем знать, сколько в школах узкопленочных киноаппаратов? Совершенно неясно, какие управленческие действия могут последовать после выяснения количества кружков, которые посещают учащиеся. Ну а если действия заранее не ясны или хотя бы примерно не прогнозируемы, то зачем для этого собирать данные? Тем более что на это уходят весьма немалые средства. Посчитаем время, которое затрачивают завучи школ на сбор информации и заполнение таблиц; прибавим рабочее время специалистов муниципальных и региональных органов управления образованием; не забудем учесть транспортные расходы, направляемые на приезд отчитывающихся к принимающим отчет; учтем нереализованное рабочее время – сколько бы педагоги сделали, если бы не занимались бесполезной работой. В некоторых школах на дверях директора можно увидеть табличку: “Не входить! Администрация готовит отчет”.
Несмотря на всю туманность ситуации, на вопрос “зачем?” ответить можно. Вспомним сюжет из серий “Ералаша”, когда один мальчик на улице встал в лужу, вокруг него скопилось много прохожих, все стали обсуждать мотивы – зачем он это сделал? Мальчик упорно молчал, но, после того как собралось достаточно много людей, он, выкрикнув “А вот зачем!”, подпрыгнул, и все оказались обрызганными грязной водой с головы до ног.
Похожая ситуация и с отчетностью. Тысячи ячеек, параметров, содержащихся в таблицах, позволяют спекулировать на отчетности. Среди обилия цифр всегда найдутся те, которые могут быть проинтерпретированы как недостатки в деятельности отчитывающегося учреждения или органа управления образованием. Принимающий отчет чиновник всегда сможет надавить на отчитывающегося, заставить выполнить то или иное управленческое решение. Одно время региональные органы управления даже писали письма главам администраций районов по итогам осенних отчетов. Правда, позитивный или негативный тон этих писем определялся не содержательным анализом обилия параметров отчета, а их эклектичной выборкой и оценкой в зависимости от лояльности начальника соответствующего муниципального органа управления образованием.

Возможны ли не ложные индикаторы?

Помимо национальных особенностей приема и сдачи отчетности важна также оценка влияния параметров образовательной статистики на реальные изменения в образовании, да и во всей социальной действительности. Сегодняшние тенденции изменения образования не из отчетности появились. Это очевидно: по нынешней отчетности и статистике нельзя определить стратегические ориентиры и задачи изменений образования. Они продиктованы не статистикой. Двенадцатилетка, единый экзамен, реструктуризация сети школ – все это продиктовано соображениями модернизации образования, появившимися уж никак не из знаний о количестве кинопроекторов, школьных музеев и кружков в школах.
В отношении реформ образования есть многообразный корпоративный интерес. Это и книгоиздатели, и методический блок, и политические партии и пр. Каждая такая социальная структура ищет свои выгоды и поддерживает то или иное направление изменений образования. До тех пор пока не будет действительно открытой, ясной образовательной статистики, вряд ли можно будет создавать и реализовывать хоть какие-то масштабные проекты образовательных реформ.
В советское время образовательная статистика помогала решать задачи всеобщей грамотности населения, идеологического воспитания молодого поколения. Достаточно вспомнить всеобуч. Эта масштабная управленческая процедура предполагала заполнение нескольких форм под названием “Движение учащихся”. Уход каждого ученика из школы строго контролировался. Если директор в отчете показывал, что тот или иной ребенок перешел в другую школу района или города, инспектора отделов образования проверяли эту информацию. Аналогичное происходило в отношении слежения за учебой выбывших в ПТУ, в другие учреждения. Однако здесь проверять информацию брались на региональном уровне. “Спрятать” администраторам образовательного учреждения ушедшего из школы ученика было нелегко. Находились даже способы проверки информации об убытии школьников в другие регионы. Иногда, правда, директора договаривались и “прятали” своих школьников, показывая в отчетности, что ученики переходят из одной школы в другую. На деле же ребята просто не учились.
Однако ныне контроль всеобуча старыми, жесткими способами вряд ли эффективен. Ведь внимание школьной администрации направляется не столько на поиск образовательных технологий, позволяющих ребятам с интересом ходить в школу, сколько на вылавливание самих учеников и наказание учителей и классных руководителей, чьи подопечные пропускают занятия. Эта стратегия если и была эффективной, то лишь в ситуации единых во всех школах способов работы учителей. Вариативная школа нуждается в индивидуальном подходе к каждому ученику, а таковой нельзя описать ни одной унифицированной формой отчетности. Появление новых форм образования – обучение на дому, экстернат, дистанционное образование – все это заставляет пересмотреть взгляды на всеобуч. Новые формы образования должны инициироваться управленческими действиями, а итоги этой инициации – отражаться в образовательной статистике. Нынешняя статистика всеобуча лишь отвлекает учителей от поиска и выбора эффективных образовательных технологий.
Между тем разработать эффективную систему образовательной статистики можно. Прежде всего нужно отказаться от ложных индикаторов, попытаться найти такие, которые связаны не с формальным внутриведомственным описанием системы образования, а с качеством жизни граждан. Если связи такой не прослеживается, то параметр этот не стоит и отслеживать.
Недавно мне довелось изучать образовательную политику Финляндии. В начальном профессиональном образовании этой страны (кстати, очень сотрудничающим с общим образованием) оценка качества основывается на выборе студентами-выпускниками будущей профессии на рынке труда. Если студент выбирает актуальную, общественно востребованную специальность, то и обучение следует считать качественным. Но выявление этих показателей не ложится на плечи администраторов школ. Есть система статистики, которая, организуя межведомственную работу, собирает необходимую информацию.

***

Летом 2001 года в Москве состоялся семинар для специалистов органов управления образованием, занимающихся образовательной статистикой. Было заявлено, что статистика наша весьма несовершенна. По этой причине с нами отказываются сотрудничать многие зарубежные организации. Как сделать ее совершеннее, серьезно не обсуждалось, однако сказано, что министерство ныне будет инициировать создание отделов образовательной статистики в регионах. В каждом отделе, помимо ставки руководителя отдела, планируются также еще 4 профессиональные позиции. Будет ли от этого отчетность современной и менее затратной или обилие профессиональных позиций в области образовательной статистики еще больше увеличит нагрузку завучей и директоров школ и окончательно вычеркнет из сентября их профессиональную педагогическую работу? Боюсь, что ответ на этот вопрос слишком очевиден.