РЕФОРМА

СЕЛЬСКАЯ ШКОЛА: БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ?

Игорь НИКОНЕНКО

Суть реструктуризации сельских школ весьма проста. Малокомплектные сельские школы закрываются, создаются более укрупненные в больших селах. Организуется подвоз детей на автобусах из одних сел в другие. Переучиваются учителя, потерявшие работу.
При укрупненных школах появляются ресурсные центры, оснащенные компьютерной техникой,на их базе проводится повышение квалификации учителей.

Укрупнение сельских школ — это не для Бурятии,
потому что живет школа — живет село.
Школа является центром устойчивого развития любого села,
и большого, и маленького

Е.Д. Чимитова,
зам. министра образования Республики Бурятия

Сельская конкуренция

Вот уж никогда бы не подумал, что за реструктуризацией сельских школ кроется какая-либо рациональная идея, кроме экономии денег. С экономией все понятно: сэкономил средства – получил расположение начальников. Оптимизация расходования финансовых средств стала модным лозунгом отечественных чиновников.
Однако есть еще одно обоснование реструктуризации: с одной стороны, директора школ в борьбе за то, чтобы их школа не закрывалась, будут стараться повышать качество образования, стремиться лучше удовлетворять потребности детей и родителей. С другой стороны, живя в конкурентной среде, учащийся лучше сможет освоить «дух рынка», эффективнее впишется в социальное окружение.
Конкуренция в образовании – один из механизмов его развития, лежащий в основе реструктуризации. Если в обществе конкурентные механизмы приобретают большую значимость, то и в образовании они должны быть составляющей частью образовательных программ школ. Сейчас стало ясно, что сама жизнь школы, даже та, где дети непосредственно не изучают какой-либо учебный предмет, влияет на их ценности, устремления, осваиваемые способы деятельности. Стали появляться исследования, подтверждающие, что в школах, работающих в режиме финансовой самостоятельности, работают учителя, имеющие ценности самостоятельности, индивидуальности, творческой деятельности. Красноярская социологическая лаборатория Ольги Никитиной, получив эти данные, намерена проследить связь организационных механизмов и качества образования, что, безусловно, очень важно для сегодняшней образовательной политики.
В общем влияние конкуренции на качество образования обосновать можно. Вот только всегда ли это действительно возможно за счет реструктуризации сельских школ?

Сегодня малейшие, неосторожные движения извне
могут лишить село школы, а за этим немедленно
последует исчезновение села.
З.А. Халюта,
директор Нововаршавской гимназии Омской области

Перегибы запрограммированы

Возможна ли реструктуризация без чиновничьих перегибов? То есть такая, где в отношении каждой сельской школы могли бы приниматься решения с учетом и мнения родителей, и реальных экономических возможностей села по отношению к району, да и всего сельского сообщества. Так не происходит. Решения чаще всего принимаются малой группой чиновников, порой даже инициатива закрытия школ исходит не от работников системы образования. Все говорит о том, что, скорее всего, перегибы на местах неизбежны. И не потому, что кто-то из местных начальников глуп и недальновиден. А потому, что так устроена властная машина. Представьте себе сознание финансиста, главная задача которого – не только привлечение и должное оформление дополнительных финансовых средств, но и сокращение везде где возможно любых расходов. Притом обычно финансисты имеют достаточно сильные лоббистские возможности, способы убеждать начальников сверху. В такой ситуации любой образовательный начальник вынужден пасовать. Обосновать заставят любую схему реструктуризации, если при этом будет доказана ее экономическая выгода. Тут, как говорится, только дай возможность. Если будет задан федеральный ориентир тотальной реструктуризации – так сразу же эта идея станет «светом в окошке» у финансистов разных мастей. И удержать ее разумное применение сможет не каждый чиновник от образования. Имея в свой природе механизм изменения финансовых потоков, реструктуризация сельских школ неизбежно станет весомой частью интересов финансовых структур. А они не намерены блюсти образовательные интересы, у них другие задачи. И никакие разумные доводы об экономической выгоде реструктуризации для образования, пусть даже исходящие от очень прогрессивных экономистов, не помогут. Деньги будут выведены из образования и распределены по всей социальной сфере (здравоохранение, культура и пр.).

В Богучанах школ не закрывают

Очень странно, что исследования, направленные на выявление общественного мнения по поводу реструктуризации, совершенно не пытаются найти ответ на вопрос: а что тогда произойдет в школе?
Я сам учился в сельской школе, в которой осуществлялся подвоз. В нашем классе половина ребят приезжали каждый день из соседнего села на автобусе. Вряд ли можно сказать, что это было для них чрезвычайно утомительно, но то, что это сказывалось на наших отношениях не лучшим образом, – так это точно. Будучи подростками, мы достаточно сильно враждовали. Как же – не из нашего села, приезжают к нам каждый день, убираться в школе не всегда остаются, дескать, на автобус спешат. В общем, еще один повод конфронтации для подростков. Потом мы, конечно, сдружились и стали ездить друг к другу в гости. К старшим классам возникли общие интересы – музыка, спорт, марки, радиотехника и прочее. Однако помню достаточно точно, что по сравнению с соседним обычным классом, в котором учились ребята из нашего села, мы были для учителей далеко не подарком. За время моей учебы у нас сменилось 5 учителей английского языка, 4 классных руководителя, 3 учителя биологии, русского языка и физики. В общем, работать с нами было нелегко. А уж как сказывается текучка учителей на качестве образования – всем хорошо известно. И если нет рядом действительно сильных педагогов, чувствующих своих учеников, каким была и остается сейчас наша учительница математики Галина Михайловна Шибаева, то об улучшении качества образования не может быть и речи.
Сейчас в том поселке, откуда к нам подвозились ребята, построена своя школа. Ребята из разных сел не враждуют. Ходят друг к другу на дискотеки, встречаются на спортивных соревнованиях. В Богучанском районе Красноярского края никто закрывать школы не собирается, а наоборот – в этом году открыли новую.

Реструктуризация сельской школы – благо,
потому что оставлятьее в нынешнем состоянии – преступление.
Все остальное – вопросы тактики.

И.Д. Фрумин,
советник по образованию в Московском представительстве Всемирного банка

Не тотально…

Насколько реструктуризация сельской школы реальна для всей России? Ведь когда в Министерстве образования посчитали, сколько автобусов понадобится для удовлетворения нужд сельских школ еще без реструктуризации, а хотя бы для того, чтобы обеспечить сегодняшний подвоз детей, то оказалось, что количество необходимых средств сопоставимо с годовым бюджетом образования всей страны. Кроме того, всем ясно, что содержать и обслуживать школьные автобусы в сибирских селах, где расстояние от села до села исчисляется десятками, а то и сотнями километров, порой даже убыточно. Не говоря уже о детском здоровье, когда в 30-градусный мороз поездка на автобусе может быть крайне вредной. О расширении сети интернатов и речи нет – там в любом случае нас ждет ухудшение качества образования. Все это аргументы не в пользу тотальной реструктуризации сельской школы.
Кроме того, есть территории, где малокомплектных сельских школ просто нет. В основном там, где села создавались не для освоения территории вахтенным методом – для добычи природных ресурсов, а ради того, чтобы поселиться целому роду на длительное время. Например, на Кавказе в некоторых регионах практически нет малокомплектных школ. Реструктуризация там просто не нужна.
Но даже если в каком-либо районе большинство малокомплектных школ, – это еще не значит, что все из них необходимо закрывать. Есть села, где даже при полностью остановившемся сельскохозяйственном производстве, в силу того что через село пролегают транспортные пути, возможно успешное существование, люди намерены там жить и школы закрывать нет надобности.
Главное, что реструктуризация не должна проходить тотально – волевым решением сверху.

Роль местного сообщества

Причем важно, чтобы решения принимались не на основе абстрактно проведенных социологических исследований, которыми обосновывается возможность реструктуризации. Необходим учет ситуации каждой конкретной школы, конкретных жителей села и его возможностей.
Ушли те времена, когда для того, чтобы испечь торт на кулинарной фабрике Сахалина, его рецепт надо было утвердить в Минпищепроме в Москве. Реструктуризация сельских школ — дело тоже не Министерства образования, а конкретного села, района и региона. Министерство заявило приоритет. Хорошо, спасибо, важно, учтем. Теперь если действительно совет сельских жителей или попечительский совет школы принимает решение и создает проект по реструктуризации, – то тогда зеленый свет реформе. Если решает и опять-таки строит проект выживания села силами школы, – то тогда зеленый свет должен стать «еще зеленее», но уже не в пользу реструктуризации. Проектная культура в руках местного сообщества – то единственное, что может спасти от волюнтаризма при применении тотальной реструктуризации. Попечительские советы в диалоге с нормально организованными органами муниципальной и региональной власти должны решать судьбу закрытия или открытия сельских школ.
Кстати, коренное отличие наших образовательных проектов от западных в том, что в наших всегда отсутствует пункт об анализе заинтересованных сторон, потребителей, возможных социальных партнеров. Поэтому, быть может, многие из них и не удаются.
Вот если бы Министерство образования заявило приоритет – социальное партнерство в образовании, опора на инициативы, местное сообщество, то тогда и реструктуризация пошла бы на пользу.