А.МЕЛИК-ПАШАЕВ,
доктор психологических наук

ПРОКРУСТ, ГЕРОСТРАТ И ДАЛЬНЕЙШАЯ ГУМАНИЗАЦИЯ

Опубликованный в «Учительской газете» Базисный учебный план (Буп) вызывает в первую очередь не критику (раскритиковать можно все что угодно), а недоуменные вопросы, рождаемые самой атмосферой неопределенности и двусмысленности, в которой совершается очередная реформа образования.
12-летка вроде бы отклонена, но как бы и не отменена: сначала пройдет эксперимент в течение то ли семи, то ли четырех-пяти лет. Но так не бывает: испытание того, что будет длиться 12 лет, никак не может занять менее 12-ти. А если по совести – то больше. Чтобы иметь право в какой-то степени судить о последствиях. Соответственно, плодами эксперимента дети смогут воспользоваться лет через 25, когда нынешние БУПы и образовательные области не будут иметь никакого отношения к действительности. Одно дело – сажать лес, который не увидишь; другое – строить систему образования, которая заведомо придет в негодность раньше, чем вступит в силу.
Между тем в педагогической среде поговаривают, что кое-где в регионах 12-летку уже вводят явочным порядком. Может, это начался эксперимент?
Странно и следующее обстоятельство. Одновременно с публикацией БУПа вроде бы отклоненной 12-летки объявляется конкурс на БУП для 11-летки. Нужна ли эта активность школе? Многие практики считают, что совершенно не нужна. Школа живет своей трудной жизнью, приспосабливается как умеет к складывающимся срокам обучения и к современным требованиям. Понемногу обновляется, даже рождает плодотворные идеи. Если оставить ее в покое, она только спасибо скажет. А скромные средства, которые идут на БУПы, и совсем нескромные, которые нужны на 12-летку, можно потратить с гораздо большей пользой для бедных учителей и ветшающих школьных зданий.
Еще один загадочный сюжет. Несколько месяцев назад, когда в министерстве кипела работа над содержанием образования в предполагаемой 12-летке, вдруг стало известно, что независимо ни от какого содержания создаются учебные планы той же самой 12-летки.
Это настолько противоречило здравому смыслу, что мы не сразу поверили. Разве не очевидно, что только исходя из содержания можно составить учебный план? Как можно шить костюм, не видя человека, который будет в нем ходить? Оказывается, можно. Просто надо будет потом подогнать человека к костюму: что-то вытянуть, что-то обрубить. В БУПе прямо говорится: возможности плана могут быть реализованы при изменении содержания. При таком подходе любой план станет прокрустовым ложем для новых педагогических идей.
Теперь о противоречиях самого этого плана, вернее – одного из его разделов. Кто сейчас не толкует, что главное в школе – гуманизация, гуманитаризация, личностная ориентация, раскрытие индивидуальности, творческих способностей человека и т.д., и т.п. Откройте изданный в 2000 году сборник «Содержание образования в двенадцатилетней школе» – и в преамбуле к концепции любой образовательной области, будь то химия, математика, информатика, найдете слова о гуманизации и личности. Это как пароль на ближайший день.
Я не хочу сказать, что коллеги неискренни или что названные дисциплины не обладают гуманитарным потенциалом. Стоит появиться дидактам и учителям такого уровня, каким, например, был, по преданию, Пифагор, – и эти возможности разных наук раскроются во всем блеске. Но это далекая, труднодоступная цель.
А между тем сейчас и всегда существует предметная область, которую не надо гуманизировать, личностно ориентировать, не надо думать, как внести в нее творчество, ибо все это составляет самую ее суть. Надо лишь преподавать в соответствии с природой этих дисциплин, что нетрудно, так как именно с этой областью связаны выдающиеся достижения отечественной педагогики. Я имею в виду область гуманитарно-художественную: литературу, мировую художественную культуру, музыку, изобразительное и другие искусства.
Казалось бы, само собою разумеется, что провозглашенный приоритет гуманизации должен проявиться в незамедлительном заметном расширении и повышении статуса этой образовательной области. Как же БУП соотносит слово с делом?
Литература теряет часы и переводится из федерального компонента в федерально-региональный. На музыку, изобразительное искусство и добавившийся к ним танец отводятся до боли знакомые, постыдные на фоне мировой практики 2 часа в неделю. При этом сами предметы полностью спускаются на региональный уровень. Это значит, что, во-первых, будет разрушено единство художественного образования новых поколений. Во-вторых, этих предметов скоро не станет вообще: власти на местах чутко воспримут сигнал из центра и будут сплошь и рядом заменять «всякое изо-музо» чем-нибудь более соответствующим их понятиям о том, что нужно человеку.
Мировая художественная культура – уникальный предмет, с совершенствованием которого связаны

новые перспективы отечественной педагогики искусства, – вообще выброшена из общеобразовательной школы. Впечатление таково, что какой-то анонимный или коллективный Герострат задумал вписаться в историю разрушением художественного образования в России в тот момент, когда именно оно может взять на себя главную ответственность за духовно-нравственное возрождение светской школы. И называется все это – дальнейшей гуманитаризацией образования.
Но, может быть, нет худа без добра. Персонаж модного некогда романа Камю говорит, что есть лишь один способ объединить людей: наслать на них чуму. Нет, я далек от того, чтобы называть чумой новый базисный план, в котором есть и положительные стороны. Но в отношении художественного образования угроза чумы налицо, и кое-кого это должно объединить.
Я замечал, например, что многие литераторы удивляются и обижаются, когда скажешь, что их предмет – одно из искусств и основные профессиональные проблемы у них общие с преподавателями изо и музыки. Они словно ощущают себя принадлежащими к более высокой касте, но боюсь, что скоро это ощущение пройдет. Действительно, литература когда-то была в особом почете, но главным образом потому, что в ней видели средство воспитания строителя коммунизма. Сегодня строители не требуются, а чтобы читать детективы и любовные романы в метр толщиной, изучать литературу не нужно, а пожалуй, и вредно. И литературе начинают понемногу напоминать, что она – тоже искусство, и не более того. Возвращают, так сказать, в родную семью искусств. То норовят часы отщипнуть, то в статусе понизить. А чего стоит недавняя попытка вообще изъять ее из обязательного плана!
Вот и нынешний перевод из федерального компонента в федерально-региональный, казалось бы, можно понять: химия и в Москве, и в Якутске одна, а такие предметы, как литература, должны иметь и общую основу, и тонкие различия. Но мы помним, где живем: в наших условиях это будет повсеместно воспринято как знак понижения со всеми печальными последствиями.
И случаи отмены экзаменационных сочинений – очень плохой знак (хотя я и не поклонник этого жанра).
Так что, пока не поздно, «представители всех искусств, соединяйтесь!».
Особенно тревожит недальновидность их представителей, которые борются против появления и признания новых предметов художественного цикла, чтобы не пришлось делить нищенскую пайку учебных часов. Коллеги, это ведь не «спор славян между собою»: к спору с удовольствием прислушиваются и те, кто хотел бы вообще вымести всякое искусство за порог «основного» образования. Зачем же позволять им осуществлять мечту нашими руками и делать возможными, к примеру, такие варварские акции, как попытка лишить детей мировой художественной культуры?
Напротив, нужно поддерживать друг друга, изменяя общественное сознание и создавая такое давление на систему, которое рано или поздно приведет к радикальным изменениям в содержании и структуре образования.
...На днях я получил письмо от сельской учительницы. Она пишет: «Спасибо, что защищаете право искусства на существование». Уважаемые вдохновители и создатели БУПов! Вслушайтесь в эти слова. Разве не горько сознавать себя теми, от кого надо защищать право искусства на существование в российской школе?