– Если в начале века семь классов считались очень хорошим общим образованием, на которое уже можно было надстраивать профессиональное образование, то сегодня ограничить школу семилеткой не согласился бы ни один родитель, ни один здравомыслящий человек. Следовательно, имеет место явная тенденция увеличения продолжительности общего образования. Совершенно четко прослеживается и тенденция более раннего начала обучения детей в их среде, в коллективе сверстников (я не говорю о домашнем обучении). Если раньше детей отправляли в массовую школу с 8 лет, то сегодня шестилетние дети в школе – это нормально. Эти тенденции будут иметь продолжение.

Сегодня у нас обязательное образование, по Конституции, ограничено основным образованием. Фактически долгие годы половина детей имела не девятилетнее, а восьмилетнее обязательное образование. Но в последние два года очень активно увеличивается контингент детей, которые будут получать обязательное девятилетнее образование, поскольку они заканчивают полноценную четырехлетнюю начальную школу. В регионах уже есть планы, графики, намерения, тенденции – как хотите, назовите, – в соответствии с которыми все дети, которые поступят в 1-й класс в 2001 году, закончат 4-летнюю начальную школу. А значит, у нас в ближайшие годы будет полноценное 9-летнее обязательное образование. И, конечно, стоит задача сделать обязательное образование 10-летним.

Кстати, в 80-е годы 10-летнее образование на деле получали у нас только 54 процента детей (столько выпускников 8-го класса шли в 9-й). Сегодня 64 процента выпускников 9-го класса идут в 10-й класс.

Вторая программа, которая до сих пор не конституирована и не реализована, – введение стандартов в образовании. Вероятно, это произойдет в начале следующего века. Очень длительный процесс введения образовательных стандартов я лично объясняю тем, что и в обществе, и в учительской среде идет непростой процесс осознания того, какими они должны быть. И, несомненно, потребуется еще несколько лет для того, чтобы педагогическое сообщество договорилось и приняло какой-то документ, который бы и назвало стандартами.

При этом я надеюсь на стандарты как на документ, который, с одной стороны, социально защитит ученика, а с другой стороны – даст возможность учителю работать так, как подсказывает ему его педагогическое кредо.

Но стандарты никоим образом не должны стричь всех под одну гребенку. Да это и не в традициях нашей школы.

– В дни летних каникул был распространен приказ министра образования № 56 «Об утверждении обязательного минимума содержания среднего (полного) общего образования». Этим же приказом на основе обязательного минимума вам поручено до 1 октября 1999 обеспечить разработку примерных образовательных программ среднего (полного) общего образования. Каков юридический смысл понятия «примерная программа»? Что в этих программах будет «примерным», а что – обязательным?

– Примерная программа – это программа, которая включает в себя утвержденный документ под названием «Обязательный минимум»; программа, которая ориентирует учителя и на то, каков обязательный минимум оснащения учебным оборудованием, необходимый для того, чтобы реализовать эту программу. Плюс примерная программа ориентирует учителя: какой объем часов необходим для того, чтобы реализовать тот или иной блок обязательного минимума.

Например, в математике есть темы: уравнения и неравенства. И в примерной программе обозначено количество часов, за которое может быть реализован этот блок содержания. Но, как вы понимаете, уравнения и неравенства распределяются по всему курсу алгебры. Обязательный минимум не дает жесткого распределения. Он говорит, что линейные уравнения и линейные неравенства обязательно должны быть даны ученику. Ваше право учителя изучать в таком порядке: линейные уравнения – линейные неравенства – квадратные уравнения – квадратные неравенства или: линейные уравнения – квадратные уравнения – линейные неравенства – квадратные неравенства. Это ваше право, и это зависит от выбранного учителем учебника. Но и учитель, и родитель, и школа, и автор учебника знают, что и линейные уравнения, и линейные неравенства должны быть в обязательном порядке включены в программу. При этом особенности учебного процесса, моего учебника, моих детей позволяют мне уже исходя из ситуации изучать эти темы в том порядке, в котором я хочу. Поэтому примерная программа ни в коем случае не должна и не будет сковывать учителя, создателя учебника, она не должна служить для того, чтобы инспектор в любой момент мог прийти и сказать: вот здесь вы нарушили порядок. Но она должна быть инструментом социальной защиты ребенка (потому что все должны знать, что дает школа) и ориентацией для учителя. На основе примерной программы учитель может выбрать или составить свой курс.

– Но общее количество часов на прохождение конкретной темы все же будет регламентировано?

– Нет, примерная программа только дает ориентацию. Почему это необходимо? Потому что на основе любого школьного курса можно создать вузовский курс. Более того, можно гипертрофировать одну тему. Раньше у нас всегда было очень дробное тематическое планирование, говорилось: на линейное неравенство – пять часов. А у меня в блоке «Уравнения и неравенства» есть и линейные, и квадратные, и со степенями – это распределяется по курсу. Но примерная программа создает некий баланс.

– То есть примерная программа будет представлять собой некую пропорцию?

– Да, пропорцию.

– Все же, читая «Обязательный минимум», распространенный нынешним летом, невольно возвращаешься к мысли, с которой вы начали разговор о стандарте: пока мы не пришли к общему пониманию того, чем, собственно, должен быть стандарт. Тот же «минимум» для разных образовательных областей (подготовленный, естественно, разными людьми) составлен ведь по совершенно разному принципу. С одной стороны – «минимумы» по естествознанию или, например, экономике, представляющие собой перечень понятий, с которыми учитель должен познакомить ребенка. Например, все, кто закончил школу, должны знать, что такое «спрос» и «предложение». Здесь стандарт как бы гарантирует ребенку понимание некого общего языка данной нации или данной культуры. И это логично. С другой стороны: «Основные уровни русского языка. Фонетика русского языка... Орфография и пунктуация. Повторение изученного...» Здесь подход больше напоминает традиционное тематическое планирование, только без часов. Или: «Идеалы гуманизма и народности русской литературы, ее патриотизм и всечеловечность». Возможно ли, по-вашему, все-таки выстроить школьный стандарт по единому принципу?

– Предметы в школе разные. Есть предметы, основу которых составляет в большей степени понятийный аппарат. И есть искусства, к которым относится и литература. Задача литературы и задача математики слишком разнятся. Именно поэтому понятийный аппарат литературы составляет очень небольшую часть по сравнению с понятийным аппаратом математики. И было бы ужасно, если бы мы литературу превратили в теорию литературы и давали в школе только теорию литературы, а не саму литературу.

Много было противников и того, чтобы вообще включать какую-то теорию литературы в «минимум». Потому что литература, как считают, – это развитие эмоциональной сферы, и нужно учить детей читать произведения и... наслаждаться.

– То есть часть предметов гуманитарного цикла должна быть отнесена скорее к сфере воспитания, чем непосредственно образования? И школа должна (в том числе) и научить человека наслаждаться?

– Я думаю, если мы сделаем весь «минимум» по общему, понятийному принципу, вряд ли нас поймут... Но это действительно очень серьезная проблема.

– Были, кстати, даже предложения вообще не включать литературу в федеральный компонент...

– Да, у нас много писем по этому поводу, упреков, что мы потеряли литературу. Хочу подчеркнуть: от нас такие предложения никогда не исходили. Хорошим уроком всем в этом смысле послужил один случай, который произошел не так давно. Девочка закончила 11-й класс и поступала в институт. Ее учительница литературы не любила Горького. И не давала по Горькому уроков. Но при поступлении в вуз девочке досталась тема по Горькому. Она, естественно, получила «неуд». Папа подал в суд на школу. Правда, мудрая начальник департамента образования области пригласила все стороны и урегулировала вопрос. Но это прецедент, и серьезный. Ведь, по нынешнему законодательству, и институт прав, и школа тоже вроде бы права: нет стандартов – значит, что хочу, то и преподаю...

– Здесь, наверное, самое время вспомнить о том, что еще большее число школьников страдают сегодня от отсутствия какого-либо стандарта не в содержании образования, а в оснащении школ, от отсутствия каких-либо минимальных требований к тем условиям, в которых учатся дети... Я слышала, что в министерстве сейчас разрабатывается очень серьезная программа развития сельской школы.

– Да, мы готовим программу развития сельской школы – уже сделали первый вариант. Почему сейчас? Я думаю: либо сейчас, либо никогда. Таковы демографические тенденции: мы переживаем последствия мощнейшего за послевоенное время спада рождаемости. Может быть, в крупных городах и легче станет школе. Меньше будет детей в классе, освободятся аудитории. А на селе это приводит к тому, что школы становятся очень маленькими, закрываются.

– Программа будет межведомственной? Ведь фактически она решает задачи, далеко выходящие за рамки системы образования. Закрывается сельская школа – значит, через несколько лет перестанет существовать и село.

– Сейчас мы только ведем переговоры с другими ведомствами. Но ведь школа – это не федеральная, а муниципальная собственность. Точнее, школа имеет двойное подчинение, поскольку она и входит в федеральную систему образования, и подчиняется муниципалитету, на территории которого находится. Поэтому программа развития сельской школы разрабатывается прежде всего региональными органами управления образования. С одной стороны, у нее должна быть научная основа (например: как решить кадровую проблему?), с другой стороны, она должна быть очень приближена к муниципалитетам. Я бы сказала, что мы будем реализовывать программу вместе с научными институтами, регионами, муниципалитетами, и у нас будут помощники – это прежде всего Фонд Сороса (Институт «Открытое общество»). Причем Фондом Сороса предложен, на мой взгляд, очень интересный проект, предусматривающий работу с различными представителями социума – милицией, библиотекой, врачами, председателями сельских советов – в этом же направлении. Нельзя даже сказать, что этот проект будет ограничен только нашей программой.