– Это была скорее рабочая встреча с конкретными результатами. Во-первых, Владимир Владимирович Путин поручил главам администраций субъектов Федерации проконтролировать готовность каждой школы к учебному году. Что касается выплат заработной платы и отпускных, хотя это тоже компетенция субъектов Федерации, тем не менее премьер-министр дал поручение Министерству финансов проработать с каждым субъектом Федерации и там, где есть особые проблемы с невыплатой заработной платы или отпускных, помочь, чтобы снять эти вопросы. Во-вторых, обсуждались и более горящие вопросы, например массовое отключение учреждений федерального подчинения – вузов, техникумов, ПТУ – от отопления и энергоснабжения. Десятки вузов по стране отключены от электроэнергии. Тысячи студентов в регионах могут первого сентября выйти на улицы, а не в свои учебные заведения. Но стопроцентно рассчитаться с долгами не сможем – таких денег в бюджете нет. И поэтому председатель Правительства принял политическое решение – поручил Минтопэнерго обеспечить бесперебойное снабжение образовательных учреждений федерального подчинения топливными и энергетическими ресурсами. И не допускать впредь их отключения от источников снабжения из-за непоступления средств из федерального бюджета на оплату коммунальных услуг. Конечно, это чисто политическое решение премьера, но оно говорит о многом в его позиции.

– Можно ли вас понять так, что премьер-министр уже определил свои приоритеты в социальной политике и, в частности, в области образования?

– Да, у меня такое впечатление сложилось. Впервые (не было такого на моей памяти) был подписан перечень из четырнадцати конкретных поручений представителям министерств и ведомств, обеспечивающих нормальное начало учебного года. Но главное – есть надежда, что бюджет системы образования 2000 года будет лучшим за последние восемь лет, притом что бюджет 2000 года, по расчетам, возрастет на 33 процента, на образование планируют выделить на 51 процент больше, чем в уходящем году.

Выступая перед началом обсуждения в кабинете министров проекта бюджета на 2000 год, премьер подчеркнул, что нам никак нельзя потерять образование, науку и культуру, иначе скатимся в группу безнадежно отсталых стран, без всякой надежды оттуда выбраться. Это тревога за наше будущее, как я понимаю, и нашла свое отражение в бюджете. Многие политики сейчас говорят об образовании. Мои симпатии на стороне тех, кто что-то делает для образования конкретно.

– Какие конкретные цели ставит себе само Министерство образования в наступившем учебном году?

– Таких целей три:

• разработка новых подходов и экономических механизмов финансирования школы;

• разработка новой структуры и содержания среднего (начального, основного и полного) образования;

• обновление нормативно-правового и методического обеспечения работы школы.

Важно, что совершенствование межбюджетных отношений мы ведем совместно с профильными комитетами Федерального Собрания при активном и, я бы даже сказал, инициативном участии ЦК профсоюза работников народного образования и науки. Подготовлен законопроект, позволяющий руководству субъектов Федерации (а не только руководству муниципального уровня) более активно влиять на финансово-экономическое положение школы. Речь, в частности, идет о реализации механизма соучредительства школы со стороны муниципалитета и субъекта Федерации, когда, например, вопросы заработной платы были бы в ведении субъекта Федерации, а материально-технического содержания – на муниципальном уровне.

В этом году предстоит разработать комплекс предложений (в том числе в федеральное и региональные законодательства) по стимулированию, расширению и упорядочению привлечения внебюджетных средств в общеобразовательную школу. Подчеркну, ни в коей мере не взамен бюджетного финансирования, а в дополнение к нему. И какими бы спорными ни казались идеи многоканального финансирования школы (а такая схема фактически уже реализуется во многих вузах, техникумах и ПТУ), но другого пути поддержания материально-технического уровня школы российская экономика в ближайшие годы нам не даст.

До конца этого учебного года планируем разработать новую редакцию Типового положения об общеобразовательном учреждении с учетом реализации разноуровневых, вариативных образовательных программ. Постараемся до конца разрешить старую проблему «юридической легализации» учебно-воспитательных комплексов, хотя на подготовленный Минобразования России проект постановления Правительства Минюст и Минтруд дали отрицательные заключения.

В сентябре-ноябре на коллегию министерства выносятся две важные комплексные программы – «Развитие воспитания в российской системе образования» и «Сельская школа России».

Займемся всерьез вопросами воспитания. Увы, многие наши недостатки нередко есть продолжение наших достоинств. Например, признавая важность фундаментальных знаний, российская школа уделяет слишком мало внимания их практической направленности. Наши выпускники знают такие теоремы и формулы, с которыми зарубежные сверстники знакомятся только в вузах; но вот о том, как и с какой целью эти теоремы и формулы можно применять, они понятия не имеют. Многие из них не знают, как обращаться с электропроводкой, не могут починить утюг или установить компьютерную программу. Они без запинки расскажут о генетике, но не знают, как сохранить и укрепить свое здоровье.

А школа должна готовить наших детей не только к поступлению в вуз, но и адаптировать их к быстроменяющимся условиям жизни.

– Как объяснить то, что за лето вновь образовались долги учителям?

– Как известно, федеральные власти впервые за последние годы выполнили все обязательства перед регионами и впервые перечислили им все трансферты и ссуды. Добавлю, что было принято решение Правительства чуть пораньше дать регионам плановые трансферты – не в конце сентября, а в конце августа, с тем чтобы начать своевременно учебный год.

Но пока порядка с выплатой зарплаты и долгов по отпускным нет.

С этого года Министерством финансов введена система прохождения целевых трансфертов в регионах через федеральное казначейство. Теперь деньги поступают не на счета местной администрации, а на счета федерального казначейства, точнее, его отделения в регионе. И там уже видно – на какую школу, на какую сумму заработной платы деньги запрашиваются. Другое дело, что федеральные средства составляют меньшую часть расходов на образование в регионах. И спросить региональную власть, на что и куда она тратит финансовые средства региона, могут только избиратели при выборе региональной администрации.

– А предстоящие выборы в Государственную Думу изменили каким-то образом отношение российских политиков к народному образованию?

– Сейчас все политические партии стали писать тексты своих образовательных программ. Министра и его заместителей на разрыв приглашают на их обсуждение. На съездах различных партий выносят отдельным вопросом позицию в области образования. Мы в течение года разрабатывали Федеральную программу развития образования и уже приняли ее на правительстве. Но ни одна партия не подключилась к подготовке этой программы. А тут вдруг – небывалый всплеск активности.

Конечно, конъюнктурные моменты, связанные с предстоящими выборами, очевидны, но решающей роли они не играют. Прохождение в Думе бюджета по образованию – это забота не какой-то одной фракции, не какой-то одной партии. Депутаты вернутся в свой регион, и там избиратели спросят, что конкретно сделано для школы. Не помню такого, чтобы хоть одна фракция сказала: давайте образование урежем. Такого не было никогда.

– Значит, можно надеяться, что образование в новом году получит более реалистичный бюджет и можно будет подумать не только о выживании, но и о некоторых реформах?

– Более реалистичный бюджет – это было бы хорошо. Но даже это не снимет большинства наших проблем. Поэтому самое главное сейчас – не разрушить, сохранить то, что у нас есть. Мы начнем что-то реформировать всерьез, когда денег в бюджете будет намного больше. Когда начнем стопроцентно выплачивать заработную плату. Когда сможем ее реально повысить. Пока заработная плата учителя – в среднем 400–500 рублей, ну есть какие-то небольшие региональные надбавки. Это, конечно, не та зарплата, при которой можно требовать от учителя улучшения содержания образования.

Нам бы сохранить уровень, который пока обеспечивает нормальную, в рамках государственного минимума, реализацию учебного процесса. На ближайшие два года в Федеральной программе развития образования мы запланировали только поддержку и сохранение системы образования, проведение некоторых важных образовательных экспериментов.

Но реформировать саму систему образования нам еще не под силу.

– А что нам под силу?

– Нам надо сохранить хороших учителей в школах, докторов, кандидатов наук, да и просто талантливых преподавателей вузов. Надо апробировать новые учебники, усовершенствовать их и лишь затем растиражировать.

Нельзя играть с системой, которая охватывает 39 миллионов человек.

Я говорю: давайте начнем с программы воспитательной работы. Программа реформирования содержания системы образования – это другое. Программа финансирования ПТУ – это третье. Программа экономики высшей школы – это четвертое. Программа трудоустройства – это пятое. Мы должны идти эволюционным путем. Думаю, что в 2000 году мы в образовании не станем делать какую-то революцию. Этот год нам надо посвятить накоплению опыта – раз и проведению экспериментов – два. Будет новый парламент, будет новая структура исполнительной власти, тогда мы и предложим наработанные материалы, которые можно будет обсуждать и принимать серьезные политические решения.

– Срок обучения в российской школе менялся довольно часто. Но никогда прежде это не вызывало таких жарких дискуссий и возражений, как сейчас, после предложения перейти на двенадцатилетку. Быть может, сегодня в школе лучше все оставить по-старому?

– Дело здесь не в старом или новом времени обучения. Дело в его качестве. Мы просто губим наших толковых ребят, сохраняя схему, при которой поступить в вуз можно только через репетиторство, по блату или через платную школу, платные курсы в вузе. Школа сейчас не дает достаточной подготовки в вуз. Надо реформировать особенно старшие классы, обратить особое внимание на последние классы, сделать обязательной профилизацию – техническую, гуманитарную, естественнонаучную – как минимум три направления. Но так, чтобы ребята после этих классов автоматически, я подчеркиваю, без экзаменов, поступали бы в вузы. И в США, и в Германии, и во Франции нет никаких вступительных экзаменов. Человек сдает итоговые экзамены в школе, рассылает их результат по университетам, и его где-то принимают. У нас скоро число мест в техникумах, профтехобразовании и вузах будет больше, чем число детей, которые закончат школу. А мы сами себе говорим: у нас парламент не готов принять кардинальные решения – там выборы. Страна не готова – ждем президентских выборов. Так и будем ждать у моря погоды. В Европе только мы и Украина не перешли на 12-летку.

12 лет в школе проведут те, кому нужны глубокие знания. Обязательной будет 10-летка. Это в целом чуть-чуть поднимет средний уровень образованности по стране. Если мы нагрузим предвузовские классы точными науками – мы разгрузим десятилетку. Так что споры вокруг двенадцати лет – это шум, отвлекающий от ключевых проблем, таких, например, как гарантии бесплатного образования в России. В Германии ни один человек не платит за обучение. Во Франции обучение – на сто процентов бесплатное. Даже российских ребят, которых мы посылаем учиться в Германию, там учат бесплатно в любом германском вузе.

Планируем в этом году завершить работу по изданию переработанных учебно-методических комплектов по системам Л.В. Занкова и Д.Б. Эльконина – В.В. Давыдова в связи с поставленной нами задачей о завершении в ближайшие два года перехода в целом по всей стране на четырехлетнюю начальную школу.