Гражданские институты как качество образования

Говорить о качестве образования в последнее время превратилось прямо-таки в навязчивую идею. О нем говорят и когда обсуждают результаты единого экзамена, и когда анализируют результаты инновационных образовательных проектов – от компетентностей до духовно-нравственного образа личности... Вот только социальные изменения, происходящие в школе и вокруг нее, заставляют задуматься и об ином качестве – о тех социальных эффектах, к которым приводит происходящее в школе.

Конференция гражданских инициатив

Когда я работал в обычной городской школе, мы с учениками 7–10 классов каждый год проводили научно-фантастическую конференцию “Школа будущего”. Придумали ее потому, что нам казалось очень важным иметь свою альтернативу формальным и устаревшим традиционным научно-практическим конференциям (НПК) учащихся. Наша конференция отличалась и по форме, и по содержанию. Доклады готовились не лучшими учениками-отличниками, а творческими группами, а по содержанию они касались не столько научных знаний и изобретений, сколько детских замыслов относительно того, какой должна быть школа. У нас не было предметных секций, как у традиционных районных научно-практических конференций. Каждый доклад с удовольствием слушали все остальные ученики. Одни проекты школ будущего обсуждали эстетику, архитектуру школы, а другие – сам учебный процесс, встречу учеников с учителями. Были и разработки, касающиеся школьного менеджмента. Учителя, выпускники и директор входили в состав жюри конференции. Нас тогда забавляло, что самое интересное в этом событии – не столько фантастический и нереальный размах школьных проектов, сколько их связь и рефлексия нынешних школьных отношений, событий жизни нашей школы.
Однако основным эффектом для нас было то, что данное событие превратилось в своеобразную квинтэссенцию общих размышлений школьников о своем образовании, о жизни в школе в целом. Идеи конференции неоднократно обсуждались учителями, особенно когда шло планирование образовательной программы на очередной учебный год. Да и в детской среде мысль о том, что можно по-своему, по-детски влиять на школьную жизнь, играла не последнюю роль. Думаю, нам тогда удалось нащупать такую форму, в которой детям было действительно интересно проектировать школьную жизнь.
Сейчас мне начинает казаться, что возникновение подобных гражданских институтов в школе, мест встречи поколений, обсуждение и принятие действенных, выполнимых решений для самих себя – самое главное в школьной жизни. Ни ЗУНы, ни даже компетентности, формируемые на уроках, не имеют такого значения, какое имеет случайная, но очень содержательная детская совместность. Диалоги, споры, дискуссии относительно самой школьной жизни, если они заканчиваются принятием решений о ее совершенствовании, – самое главное качество образования. И только потому, что вследствие такого качества образования возникают гражданские институты власти и граждане самостоятельно осознают свои проблемы, ставят задачи по их решению и отслеживают как свою собственную эффективность, растет и эффективность государственных структур, призванных заботиться о благополучии жизни.

Ведомственная глупость и неэффективность – тоже качество образования

Теперь не о школе. Многие глубоко убеждены в том, что какой уклад жизни складывается в школе, такая социальная атмосфера царит и в обществе. Каждый из нас, кто сталкивался с какой-либо монопольной сферой деятельности, может привести множество примеров ведомственной глупости, то и дело дающей о себе знать в процессе пересечения ведомственных и гражданских интересов. Очереди при обмене паспортов, волокита при регистрации квартиры, встреча с инспекторами ГИБДД, вызов “скорой помощи”, установка телефона... Это все на поверхности, а если копнуть глубже, то мы увидим неэффективное расходование бюджетных средств, малоперспективные ведомственные замыслы и проекты, волокиту с продвижением наиболее интересных инновационных замыслов. Да мало ли примеров того безнаказанного хамства и бестолкового менеджмента, который с советских времен никак не изживается из нашей действительности.
Те, кто пробовал жаловаться, критиковать ведомственные глупости, писать письма самим же ведомствам, да хоть самому президенту, наверное, заметили, что проку от этого нет. Всегда появятся отписки: “спасибо за обращение”, “по нормам работы нашего ведомства полагается то-то”, “все делается правильно, вы зря жалуетесь”, “не нравится – обращайтесь в суд”. Никакие “обращения граждан” в увесистых папках ведомственных канцелярий не решат проблемы ведомственной черствости и равнодушия. Не решат потому, что в принципе нечего противопоставить ведомственной административной машине.
Именно эта самая административная машина является и основным содержанием нынешнего школьного образования. Любое “среднестатистическое” производственное совещание по сути своей – не что иное, как фронтальный урок. В роли учителя выступает начальник. В роли учеников – подчиненные. Учитель опрашивает, а ученики отвечают домашнее задание. Начинают, как правило, с двоечников, заканчивают отличниками. Так, наверное, дидактически правильно: идти от отрицательного к положительному. Да и психологически учителю, ведущему фронтальный опрос, комфортнее: отличники помогут почувствовать кажущуюся небесполезность его труда.
Эта схема прочно сидит в нас, и, для того чтобы отойти от установившейся манеры поведения, понадобятся либо значительное время, либо серьезные потрясения. Хотя и они порой лишь усугубляют дело. За последний месяц во всех управлениях пожарной охраны прошли напряженные совещания. Буквально каждый инспектор получил серьезные указания относительно ужесточения контроля над образовательными учреждениями. Заметим, какова логика действий: в случае катастрофы объектом приложения усилий ведомств становятся не их проекты и тем более бюджеты, а личные качества и функционал сотрудников. Как в традиционной школе. В случае несделанного домашнего задания обсуждаются не индивидуальная образовательная программа и не проблематика изучаемой предметной области, а личные качества конкретного ученика: его лень, без-алаберность, слабое прилежание и пр.
Переделать ведомственные отношения, изменить их одним указом министра или даже президента невозможно. Приходится придумывать сверхчеловеческие, изощренные хитрости, чтобы “обманывать” ведомственные механизмы, порожденные традиционной школой. Одна учительница мне рассказала, как ей удалось провести семинар с учителями по планированию образовательной программы на следующий учебный год. Денег, естественно, в бюджете на это не было. Пришлось заранее всем педагогам договориться, что они будут накапливать и тратить надтарифный фонд. Поэтому несколько месяцев учителя получали доплаты из надтарифного фонда, потом сдавали эти деньги в общую копилку и только в складчину смогли организовать и провести так нужный школе семинар. Фактически из своей же зарплаты. Причем, даже если бы эта школа и была на финансовой самостоятельности и находилась бы в условиях подушевого финансирования, все равно в ситуации казначейского исполнения бюджета провести нужное мероприятие было бы крайне тяжело. А причина происходящего объясняется просто: поскольку в школьной экономике кроме уроков все остальное считается не базовым, а дополнительным, то и деньги на это нужны постольку поскольку. А изменить что-либо невозможно. Поскольку школьное ведомство, как и пожарное (теперь в подчинении МЧС), как и Минздрав, как и остальные отрасли, – все воспроизводят отношения традиционной школы. Замкнутый круг?

Внешкольные гражданские институты

Есть гипотеза, что новые гражданские отношения, моделируемые в образовании, не принадлежат одной школе, в принципе не могут быть проектом одного образовательного учреждения. Причем это касается и образовательного процесса, и всей его организации.
Основания выдвигаемой гипотезы следующие. Что касается образовательного процесса, то здесь важна сама основа построения школы. Поскольку основная и старшая образовательные ступени строятся по принципу подобия начальной школе, гражданские отношения, которые начинают активно осваиваться уже подростками, вынужденно выходят за рамки образовательного учреждения. Из этих соображений легко объяснимы особенности дворовой культуры подростков, формирование юношеских группировок, установление сложных отношений между ними. Школа, закрывающая глаза на многообразие гражданских отношений и уж тем более не оказывающая влияние на их формирование, обречена.
Александр Либерман в г. Набережные Челны – в рамках деятельности своей федеральной экспериментальной площадки – пробует создавать и реализовать межшкольную образовательную программу. Смысл ее в организации межшкольного образовательного пространства, в котором подростки осваивают все многообразие сложных отношений социального мира. Помимо разных социальных проектов дети также участвуют в играх-семинарах на выезде. Там распределяются роли, соответствующие разным слоям и стратам общества: от бомжей до руководителей крупных промышленных компаний. Устанавливаются правила игры: кто когда ложится спать, из какой посуды и сколько раз в день можно есть, что за весь день необходимо спланировать и сделать, и пр. Дети выбирают роли и пробуют себя в том или ином общественном статусе. Это позволяет ребятам не только самоопределяться относительно собственных амбиций и образовательных потребностей на будущее, но и лучше увидеть, осознать окружающий мир социальных отношений. Причем, как полагает автор проекта, образовательные эффекты этого действа обусловлены не только тем, что ребята находятся вне школы, но и тем, что это дети из разных образовательных учреждений. Видимо, сейчас наступает тот этап, когда каждая школа, обретя собственную образовательную специфику, начинает культивировать определенный тип гражданских отношений. И в этой ситуации диалог разных гражданских позиций, а значит и разных школ, крайне интересен.
Но, с нашей точки зрения, отношения гражданского общества школа сможет формировать тогда, когда она это будет делать не “понарошку” вместе со своими учениками, а серьезно, по-настоящему, включаясь в диалог гражданских позиций взрослых. Причем тех, кто наиболее успешен, известен обществу. Своего рода законодателей моды на гражданское поведение. Здесь важно не только демонстрировать ребятам образцы успешности, но и пытаться конструировать новые социальные отношения.

***

Качество образования – это не только педагогические результаты, осознаваемые как результаты общения учеников и учителей. Сейчас у школы может возникнуть новая миссия – формирование институтов гражданского общества. И от того, насколько это осознается образованием и обществом, зависит все остальное – начиная от зарплаты учителей и заканчивая культурно-исторической миссией современной школы. Вот только хватит ли терпения, сил и ресурсов, чтобы не заболтать идею, не заретушировать глобальную модернизацию, а действительно реализовать?